Бронницкие НОВОСТИ

«Великое наследство – память»

– Не уходи, – сказала Гуля. – Мне темно.

Мама наклонилась над сеткой кровати:

– Темнота, Гуленька, совсем не страшна.

Е.Ильина «Четвертая высота»

Моя прабабушка Алла Николаевна, наверное, тоже боялась непроглядной тьмы. Ведь в сарае, где её семья вынуждена была разместиться после изгнания из своего дома, не было ни света, ни тепла. В построенной до войны хате-мазанке прежде всегда были открыты двери для гостей. Но гостей в зверином облике не ждал никто. В сентябре 1942 года вражеские солдаты ворвались в их дом и, стуча грязными сапогами, осмотрели единственную там жилую комнату. Уютно, ухожено... Им понравилось. Одобрительно кивнув, старший из них дал указания – очистить помещение. Нехитрый скарб: чемоданы, портфели, тележку и даже фикус вынесли из хаты старшие братья моей прабабушки. Враги сорвали со стен все семейные фотографии, с печки убрали круглые половики, выбросили старые табуретки. И, как ненужные предметы, выставили за дверь и хозяйку дома с детьми.

«Куда идти? Что делать? Одежды нет, еды нет. На руках малышка Аллочка да трое сыновей», – так думала заботливая мама. В двадцати метрах от мазанки находился сарай. «Марш!» – указал на нежилое помещение военный. Там и переночевали. А где одна ночь, там и десять, и более… Деревянный сарай совсем не был предназначен для жизни: кое-как сколоченные доски, наспех сделанный навес. Полки внутри отец собирался прикрепить, но не успел – ушел на фронт. Но теперь жена фронтовика радовалась и этому. На земляной пол натаскали соломы и опилок, а посуду им заменили большие куски разбитого стекла. Во время дождя накрывались мешками для пшеницы. Так и встретили октябрь...

Ночи становились всё холоднее. Но если с холодом еще можно было мириться, то голод вытерпеть невозможно. Щавель, оставшиеся листья на деревьях, которые ели в первый месяц осени, уже покрывались инеем и казались не сочными, безвкусными. От жажды спасал колодец. Вся семья пила оттуда воду… Выживать было тяжело, но жаловаться на жизнь и плакать было нельзя. Однажды ребята увидели, как на улице убили соседку – маленькую, худенькую девочку. Она громко плакала, а немцы шли мимо, посмотрели на неё стеклянными глазами и застрелили. Все без переводчика поняли, что плакать нельзя.

Оккупанты запрещали сельчанам многое: нельзя было, как прежде, ходить в лес, разводить костры, петь песни. Зато сами творили бесчинства. Нередко ради забавы устраивали для себя практические занятия по стрельбе. Это были упражнения для меткости. Мальчишек заставляли стоять у стены и крепко держать над собой какой-либо предмет. А сами старались попасть в цель, хвалили друг друга за точный выстрел. Громко смеялись, когда кто-нибудь из мальчишек-«мишеней» бросал вещь и с испуга убегал. Смех раздавался и в других ситуациях – при ранении или смерти ребенка. Ведь пьяные стрелки не всегда точно попадали в мишень.

А однажды, воскресным утром, фашисты собрали всех деревенских детей, прочертили на стене дома отметину и велели по очереди подходить к этой отметке. Никто из них ничего не понимал, никому ничего не объяснили. Но почему-то каждый хотел непременно дотянуться до черной линии. Маленькие жители, старательно, словно балерины, становились в лаптях на носочки и вытягивали пальчики, чтобы хоть на миллиметр быть выше. И вышло, что не зря...

Оказывается, так гитлеровцы сортировали людей на пригодных и непригодных к работе. Подходишь по росту, значит, можешь служить «великой Германии». Не подходишь – ступай на тот свет. Расстреляли непригодных поздним вечером за территорией колхоза. Сколько покалеченных душ, сколько растоптанных судеб! Выстрелы, громкие крики доносились и до сарая. Мама закрывала трясущимися ладонями уши дочери, прикрывала головы сыновей. «Темнота не страшна, страшны изверги», – повторяла она.

Фашисты, «коричневая чума», оккупанты, варвары… Как бы их ни называли, они – преступники. Многие сутки под гнетом жестокого врага – это борьба за жизнь! И семья Беловых, и еще немногие семьи, выжили. Полгода они провели в нечеловеческих условиях. Несмотря на голод, холод, болезни, побои, издевательства, смогли дождаться советских солдат, которые принесли свободу родной деревне. В дом снова вошли настоящие хозяева – мать, малышка Аллочка да трое сыновей. В январе 1943 года затопили печь досками из сломанного сарая. Его разобрали на мелкие части, потому что были уверены: прежний страданий больше не повторится. Красная Армия не допустит преступлений против детей.

Сейчас мазанка уже больше похожа на ветхую избу. В ней нет фотографий и ковров, нет следов от вражеских сапог, но осталась та черная отметина в углу на стене, по которой отмеряли рост детей. Не смывается она ни дождями, ни слезами. Прабабушка Алла Николаевна, которой недавно исполнилось восемьдесят четыре года, с улыбкой говорит, что теперь этот участок земли – мое наследство. Не нажила она теремов и драгоценностей. А мне и не нужны сокровища. Для меня великое наследство – память.

До войны Зина Портнова вместе с родителями жила в Ленинграде. Закончив седьмой класс, она с нетерпением ожидала поездку к бабушке, у которой бывала каждое лето. В начале июня 1941 года родители привезли их вместе с младшей сестрой Галей в деревню Зуи Витебской области. Зина всегда любила проводить летние каникулы в этом месте. Красота белорусских лесов завораживала её. Здесь всё было другое, даже воздух не такой, как в родном Ленинграде. А как она любила выйти на рассвете во двор и наслаждаться пением птиц в звенящей тишине! Вечерами пионерка с соседскими ребятами бегала к реке, сидела вместе с ним у костра и любовалась красочным закатом. Но это счастливое детство оборвалось в один момент. И никто не мог предположить, что вернуться в свой родной город ей уже будет не суждено.

Ранним утром 22 июня германские вой­ска перешли границу Советского Союза. Началась война. Вместо пения птиц теперь был слышен вой снарядов, а рассветы и закаты закрывала гарь и пыль от взрывов бомб. Жизнь в деревне каждым днём становилась всё тяжелее. Фашисты всё сильнее зверствовали, чувствуя себя хозяевами на советской земле. Так тянулись дни за днями, недели за неделями. Зине иногда хотелось рыдать и кричать от безысходности и горечи.

– Бабушка, что же мне делать? – со слезами на глазах говорила девочка. – Как мне помочь? Я не могу бездействовать. Я же пионерка, я клятву давала. А сейчас я ничем не могу помочь своей Родине.

Женщина вытирала слёзы катившиеся по щекам внучки и ласково гладила её по голове.

– Война – это мужское дело, а ты ребёнок ещё. Всему своё время, милая.

От слов бабушки ей не становилось легче, и она продолжала думать, как ей попасть на фронт.

Однажды Зина возвращалась с хворостом из леса, и её окликнул соседский мальчишка. С ним она была знакома с раннего детства и очень обрадовалась, увидев его, потому что в последнее время было не до общения с друзьями. Разговор их заладился сразу и даже с неким задором. Но, завидев немецкий патруль, оба погрустнели. Солдаты прошли, даже не обратив никакого внимания на детей. И когда они скрылись за углом покорёженного сарая, паренёк неожиданно спросил у Зины:

– Ты хочешь бить этих гадов?

– Конечно, хочу.

– Тогда вступай в нашу подпольную организацию «Юные мстители»!

В этот вечер пионерка вернулась домой окрылённая мыслью, что теперь она сама по-настоящему сможет бороться против захватчиков. Теперь у девочки началась другая жизнь. Поначалу в обязанности Зины входило распространение листовок и участие в диверсиях против гитлеровцев, но произошло непредвиденное….

Было обычное осеннее утро, в дверь настойчиво постучали. Бабушка испуганно посмотрела на Зину и пошла открывать дверь. Но их волнение оказалось напрасным, на пороге стояла соседка, которая заведовала столовой у немецких офицеров. Женщина сказала, что есть деловое предложение и прошла в комнату. Видя вопросительные взгляды старушки и девочки, она быстро пояснила, что ей требуются подсобные рабочие, но нужны свои проверенные люди, и поэтому она хочет взять Зину. Бабушка ответила резким отказом.

– Но мне нужна эта работа! – девочка перебила взрослых, в её глазах заискрился огонёк, у неё уже созрел план.

Никакие уговоры уже не могли переубедить Зину. Она понимала, что такая близость к врагу может принести пользу в борьбе с захватчиками. И не ошиблась.

Теперь ей было сложнее общаться с подпольем, но однажды дождливым осенним вечером ей представилась такая возможность. Пионерка пробралась в штаб и рассказала о своих намерениях отравить фашистских офицеров. Это было очень опасно, и поэтому глава «Юных мстителей» не хотела рисковать жизнью подростка, но после долгих уговоров всё же сдалась, так как другого случая подобраться к еде у них не было.

Зина чистила овощи, мыла полы, а за это получала остатки еды, которые всегда приносила домой маленькой сестрёнке Галке и бабушке. Работала она хорошо, была приветлива, и поэтому ей не составило огромного труда добавить отраву в суп. Но от подозрений уйти ей не удалось.

– Ешь этот суп! – грубо сказал немецкий офицер на ломаном русском языке.

Зина взяла ложку и медленно стала есть. Увидев её спокойствие и невозмутимость, ей поверили и отпустили. Домой добралась она еле живая. Бабушка нашла её умирающей на крыльце.

– Детонька моя ненаглядная, что они с тобой сделали? – воскликнула пожилая женщина, сердце её сжималось от боли.

Несколько дней выхаживала она её различными отварами, и пионерка выжила.

Оставаться в деревне стало опасно, и взяв маленькую сестру, они перебрались к партизанам. Теперь девушка продолжила свою борьбу в белорусских лесах, которые очень любила в мирное время.

Беда пришла внезапно. В подполье затесался предатель. Почти все члены отряда «Юные мстители» были жестоко убиты. Зина не находила себе места, она не могла понять, как они проглядели предателя, и тогда решила во что бы то не стало отыскать его. Увы, ей это было не суждено!

Морозным зимним утром девушка возвращалась с задания, и в толпе раздался голос: «Смотрите, партизанка идёт!» Это была та самая соседка, которая взяла ее на работу в столовую. Она стояла посреди торговой площади, улыбалась и одной рукой показывала на Зину, а другой делала знак, звала немецкого офицера. Сердце в груди у девчонки заколотилось, а ноги как будто приросли к земле. Бежать она уже не могла. Через минуту ее схватили. Потом удар и темнота…

Очнулась она в каком-то незнакомом помещении…Напротив стоял худощавый, высокий офицер, а два других, похоже, рангом пониже сидели на стульях возле входа в комнату. Высокий хорошо говорил по-русски и даже пытался шутить.

– Я предлагаю сделку: вы выдаёте нам партизан, мы отпускаем вас на свободу.

Договорив, он положил на стол пистолет и закурил. Девушка не растерялась, быстро схватила оружие и стала стрелять.

– Умрите, сволочи! Вас сюда никто не звал!

Все трое упали замертво, но сбежать ей не удалось. На громкие звуки из соседних помещений прибежали солдаты.

...Последний месяц своей жизни девушка прожила в страшных пытках, когда её вывели на расстрел, стало видно, какие у неё седые волосы. Фашисты отняли жизнь у Зины Портновой, но сломить ее дух и убить любовь к Родине оккупанты не смогли.

Символы России воспеваю,

Родину свою ценю, люблю.

Славную историю вековую

В памяти я бережно храню.

Герб страны моей великой

Красен отличительной чертой:

Размещен на нем орел двуглавый-

Официальный символ и родной!

Гордость, независимость, отвага

На щите герба отражены:

Всадник поражает здесь дракона,

Защищает честь моей страны!

Есть, страна моя родная,

Музыкальный символ у тебя-

Гимн России дух нам поднимает,

Помогает одолеть врага!

Музыка его слышна повсюду,

Только зазвучат слова едва:

Радость разливается в округе,

В сердце пробегает теплота!

Реет флаг наш гордо в небе-

Белый, синий, красный цвет!

Для любого гражданина

Символ мужества, побед!