Бронницкие НОВОСТИ

В июне 1941-го ей было всего полтора года. А в этом году бронницкой пенсионерке, в прошлом – малолетней узнице Локотинского концлагеря, устроенного фашистами на Брянщине, - Марии СУГАК (в девичестве Сальниковой) исполнилось 70 лет. Для нее Великая Отечественная - не история, а часть военного детства. Она не может без слез рассказывать о погибшем перед самой Победой солдате-отце, о матери, до смерти носившей черный вдовий платок, о своей нелегкой судьбе... Мария Романовна по крупицам собирала архивные документы о гибели отца и месте его захоронения, хотела узнать о том, какая часть освободила их из немецкого плена. А еще она надеется побывать на воинском мемориале в польском городе Ольштын, привести оттуда горсть земли и положить ее на могилы своих дочерей на Бронницком клабище.

На этом снимке, который бережно хранит моя собеседница, - четверо бойцов-разведчиков (Роман Сальников второй слева). 'Лейка' фронтового фотографа запечатлела их летом сорок четвертого. Сама Мария Романовна о папиной судьбе знает лишь по архивам и рассказам матери - Елизаветы Гавриловны. На фронт 29-летний житель д.Теребушка, что на Брянщине, кормилец большой семьи, ушел в 1942-м. Служить ему довелось в полковой разведке 5-й Краснознаменной стрелковой дивизии. О том, как воевал отец, можно узнать из заметки в дивизионной газете. Вот как рассказал военкору о буднях разведчиков их командир лейтенант В.Мясоедов: «…Мы с ходу ворвались в деревню и отрезали отступающим гитлеровцам, пути отхода. Они очутились в «мешке». Не один фриц не ушел живым. 12 разведчиков перебили до 80 вражеских солдат 27 – захватили в плен». За образцовое выполнение заданий командования и проявленное в боях мужество, ст.сержант Сальников был награжден боевыми орденами Красного Знамени и Славы III степени.

- В том же, памятном для матери - 1944-м , - рассказывает Мария Романовна, - отцу после ранения и лечения в госпитале разрешили заехать домой и помочь оставшейся без крова семье. Во время этой короткой побывки папа успел соорудить на месте сожженного гитлеровцами дома маленькую избушку на низком срубе, попросту - землянку. Это было для нас спасением от холодов... Мама вспоминала: отцу, хозяйственному, основательному человеку, сельчане предлагали остаться в опустевшей без мужиков Теребушке, председателем колхоза (мол, сразу похлопочем перед командованием). Но папа решил довоевать - побоялся пересудов. Хотя возвращаться обратно в пекло боев, которое он уже почувствовал на себе, из родного дома было во сто крат тяжелее. Думаю, и мама очень не хотела отпускать его на фронт. А когда расставались, она долго смотрела ему вслед... Словно предчувствовала: это последняя встреча.

Перед германским нападением в семье Сальниковых было четверо детей: двое во время войны умерли. Тогда местность, где они жили, стала настоящим партизанским краем. Здесь оккупанты постоянно несли немалые потери в живой силе и технике. В затерявшихся среди лесов деревеньках все мужского население воевало либо на фронте, либо партизанили или помогали ушедшим в леса, кто чем мог. Когда в мае 1943-го немцы проводили большую карательную акцию в Брянских лесах, угнали из родных мест и жителей Теребушки. Елизавета Гавриловна со всеми детьми и самой младшей – трехлетней Машенькой, тоже попала в пешую колонну захваченных жителей. Вместе с детьми их заключили в печально известный Локотинский концлагерь, где они мучились больше месяца. Умерших от голода и расстрелянных узников каратели сбрасывали в большой лагерный ров... Ближе к осени, как вспоминала мать, их стали разгонять по окрестным деревням на уборку урожая. Работали под конвоем немецких солдат и полицаев с утра до темноты... От угона в Германию Сальниковых вместе с другими освободила быстро наступающая Красная Армия...

- А послевоенная жизнь складывалось у нашей семьи очень тяжело, наверное, как и у других переживших войну людей, - вспоминает моя собеседница. - Мама горевала о погибшем отце всю свою жизнь и замуж во второй раз так и не вышла. А в 1950-м, отчаявшись от невозможности прокормить семью на родине, завербовалась на работу на Сахалин. И нас с собой забрала, а в дальнейшем мы осталась там на постоянное жительство и прожили на Сахалине до 1997-го...

Повзрослев, немало пришлось пережить и самой Марии. Несчастья, казалось, преследовали семью. Погиб на производстве ее брат, а потом Мария сама попала в аварию и ей ампутировали руку. А уже замужней женщиной лишилась обеих своих дочерей: старшая в 18 лет погибла от травмы головы, младшая — в 14 лет от болезни. В Бронницы Мария Романовна попала в предпенсионном возрасте по линии Ростелекома, где проработала многие годы бухгалтером. На Сахалине они сдали свою служебную жилплощадь - здесь получили. Позже перезахоронила на старом Бронницком кладбище и своих дочерей.

Но несмотря ни на что, моя собеседница дорожит военной историей семьи. Собранные ею документы – реальная память о том далеком времени. Выйдя на пенсию, по собственной инициативе не один год занималась сбором сведений о фронтовой судьбе отца, посылала запросы в военные архивы, в центр розыска и информации общества Красного Креста. Именно из переписки узнала о том, где и как погиб отец, где сейчас находится его могила. Дочь солдата по сей день бережно хранит то роковое извещение о смерти. Стандартные строки на казенном бланке навсегда обездолили мать, а их обрекли на безотцовщину: «Ваш муж…, проявив героизм и мужество в боях за Родину, погиб 9 февраля 1945 г. Похоронен с воинскими почестями на дивизионном кладбище…»

Еще в похоронке было указано, что братское захоронение находилось в тогдашней Восточной Пруссии, близ лесопильного завода. В письме от польского Красного Креста, доставленного к ней, в пос.Горка, в 2001-м, пенсионрке сообщили, что 'сержант Сальников Р.С., 1913 г.р., погибший 9.02.1945г., внесен в списки советских солдат, захороненных на воинском кладбище в Польше - г.Ольштын в Варьминско-Мазурском воеводстве, могила № 74...' Узнала она и то, что Ольштын - исторический город: в замке варминьского капитула когда-то трудился великий Коперник. Так что побывать пенсионерке в тех краях очень хочется. Вот только собрать нужные для поездки деньги (а это не меньше 40 тысяч рублей) при ее более чем скромных доходах совсем непросто...

Перебирая собранный за многие годы архив, Мария Романовна вспоминает эпизоды своей судьбы, размышляет о пережитом, о том, как война, убившая отца, жестоко и безвозвратно 'переписала' и ее биографию... Похоронка сорок пятого - наверное, самая страшная похоронка. Солдат, прошедший почти всю войну, был обречен погибнуть, два месяца не дожив до мирных дней... Его смерть словно 'запрограммировало' последующие несчастья для всей семьи Сальниковых. Безотцовщина и нужда тяжелой пятой давили многие годы не только овдовевшую жену, но и осиротевших детей...

Прошли десятилетия. Выжившие дети пепелищ и пустырей выросли, состарились... Но всегда помнят о своем прошлом. И, оглядываясь назад, многие из них мысленным стоп-кадром выхватывают из памяти, самые яркие картинки и ощущения военного детства - близкие взрывы, стрельбу, столбы с колючей проволокой, не проходящее чувство голода, слезы и боль в глазах матери... Хочется, чтобы их тяжелые воспоминания, эти похоронки сорок пятого, стали не просто музейным материалом, а дошли до сознания как можно большего числа жителей ХХI века, мало что знающих о той давней войне. Это нужно живым не только для сведения, но и в назидание.

Валерий ДЕМИН