Бронницкие НОВОСТИ

В 1­м томе “Книги Памяти Солдаты Победы города Бронницы” о красноармейце Николае Сергеевиче САУТИНЕ есть только несколько строк: “...красноармеец, 1914 г.р., г.Бронницы, призван в 1941 г. Бронницким РВК. Пропал без вести в декабре 1941 г.” Пополнить эти очень скупые сведения о трагической судьбе бронницкого солдата помогла активная поисковая деятельность нашего раменского автора. Теперь у родственников без вести павшего воина есть возможность побывать на его могиле.

Как удалось узнать: в 1946 г. заявление на поиск пропавшего воина подавала его мать – Саутина Мария Ивановна. Жила она по адресу: ст. Безымянка, 48 квартирный дом №5, кв.46. Так записано в анкете на поиск. Там же указано, что до призыва Николай жил в Бронницах, в какой части он служил, мать не знала, а последнее письмо было получено в сентябре 1941­го. Но еще есть один документ – персональная карта пленного. Она заполнена на военнопленного Саутина Н.С., родившегося в Бронницах 16 февраля 1914 г. До войны работал жестянщиком. На момент пленения – красноармеец 225­го стрелкового полка. В плен попал под Каменкой 4 сентября 1941, не был ни ранен, ни контужен. Указан адрес матери, Саутиной М.И.: г.Бронницы, ул. Московская, д.82, кв.1. Ее девичья фамилия Арсентьева. Умер Н.Саутин 31 декабря 1941г. в лагере военнопленных Stalag XIA. В самой карте даты смерти нет, есть только штамп в виде креста. Запись о дате смерти сделана переводчиком при обработке карты.

Известно место службы и пленения солдата. 225­й полк входил в состав 23­й стрелковой дивизии. Войну дивизия встретила в 10 км северо­восточнее Каунаса, где и подверглась первым бомбардировкам. В ходе напряженных боев она оказалась в окружении и пробилась из него только 28 июня, когда наши отступавшие войска были уже у Западной Двины. В июле 1941­го дивизия с боями отходила, снова попала в окружение, снова вышла из него и с 5 часов 5 августа заняла оборону в районе деревень Ям и Велилы. 8 августа перешла в наступление вдоль дороги Осташков­Холм и на подступах к г.Холм овладела деревнями Каменка и Горбатовск. В этом районе через месяц и попал в плен солдат Саутин.

В августе полки дивизии неоднократно переходили в наступление, но безуспешно. Да и о какой дивизии, о каких полках может идти речь! К началу боев в районе Каменки они имели только треть штатной численности бойцов и командиров. На все три полка было 7 станковых пулеметов, 2 миномета и 5 артиллерийских орудий с минимальным количеством снарядов. Прибывшее пополнение практически никакой военной подготовки не имело. 21 августа 1941 г. дивизия была несколько усилена зенитной артиллерией. Но по новому штату в каждом стрелковом батальоне вместо минометной роты оставался взвод, что, конечно же, снизило огневые возможности батальонов.

По фронту 23­й стрелковой дивизии отводился 12­километровый участок обороны. Конечно же, сил было недостаточно, но с 26 по 29 августа в каждый полк прибыли по 500 человек пополнения, а дивизия была усилена батареей 76­мм орудий и батареей 122­мм гаубиц. Возможно, в свой полк Николай Саутин попал с этим пополнением.

30 августа 1941г. противник перешел в наступление. Части дивизии в течение двух суток успешно отражали вражеские атаки. 225­й полк, где служил Саутин, контратаковал немцев, теснивших соседа слева – 256­й стрелковую дивизию, но танкам и пехоте противника все же удалось вклиниться между двумя дивизиями. 31 августа был нанесен удар по левому флангу 225­го стрелкового полка и командному пункту 23­й дивизии. Управление и связь с частями были нарушены. Резерва у комдива не было. Соседние части не удержали позиции и начали отход. Лишившись “локтя” и справа и слева, 23­я не выдержала напора немцев...

В том районе 4 сентября во время отступления и попал в плен Николай Саутин. Велилы, Ям, Манькино… Эти деревни и сейчас есть на карте Маревского р­на Новгородской обл. Но в карте пленного Саутина указана Каменка. Скорее всего, там мог быть дивизионный или армейский пункт сбора пленных, и название этой деревни записывали тем, кто там находился до дальнейшей отправки. Это не был лагерь в настоящем понимании слова. Пленных могли держать или в случайных помещениях – коровниках, клубах или же вообще в чистом поле под охраной пулеметов. Их могли не кормить и не поить по нескольку дней, пока не наберется необходимое количество для отправки (как правило, пешком) в стационарные пересыльные лагеря. Многие погибали в пути. Но Н.Саутин выжил, чтобы через четыре месяца умереть уже в Германии.

Вернемся к карте пленного. Что еще можно узнать о судьбе погибшего в плену солдата? На обратной стороне карты сведений о перемещении его по другим лагерям нет. Да и персональный номер пленного “121314” ему присвоен в шталаге XIA. Значит, этот лагерь на территории рейха был у него единственным. Stalag XIA размещался на территории военного полигона Альтенграбов, это примерно в 35 километрах восточнее Магдебурга.

Даты поступления Саутина в лагерь нет, но есть запись о направлении его 24.11.41 г. в рабочий строительный батальон 151 Альтенграбов (Bau. Arb. Batl 151, Altengrabow). Сведений, где в это время работал батальон, также нет, но зато есть документ о том, что военнопленный Николай Саутин 12 февраля 1914 г.рождения (номера пленного нет, место рождения и домашний адрес неизвестны), умер 15 января 1942г. в г.Вольфенбюттель и был захоронен на городском кладбище. Это мог быть и Н. Саутин из Бронниц. Случайное совпадение даты рождения, фамилии и отчества маловероятны. Да и оба населенных пункта, и Альтенграбов, и Вольфенбюттель, находились на территории одного XI военного округа вермахта. Но между ними около 100 км. Вот только, во­первых, строительные батальоны могли работать на любом удалении от основного лагеря, во­вторых, в Вольфенбюттеле был лазарет для советских военнопленных, и попасть туда могли из любой рабочей команды или рабочего батальона этого округа.

 Можно предположить, что Н.Саутин попал в лазарет из рабочего строительного батальона. Возможно, после травмы. С 1940 по 1945 гг. там лечились французские и британские военнопленные. В 1941 г. здание было расширено в глубь территории, где были построены бараки для советских военнопленных, а впоследствии и итальянцев. Содержались в них несколько тысяч человек, которые размещались на 3­ярусных нарах. Эти нары служили и кроватью, и обеденным столом, и столом хирургическим. Плохое питание и медицинское обслуживание усугубляли ситуацию. Территория была обнесена колючей проволокой, и выход был один – на кладбище.

Н.Саутину “повезло” быть похороненным на городском кладбище. Обычное место захоронения пленных – это ров, заполненный трупами. В Вольфенбюттеле был выделен участок, где и похоронены 312 умерших в лазарете, сейчас это территория кладбища. После войны на захоронении был установлен большой обелиск, следить за которым должны были немецкие власти. Вот только установили его без учета расположения могил, и часть из них оказалась под плитой обелиска. Кроме этого, согласно договору, бургомистр города взял обязательство, что 1 и 9 мая, 7 ноября на каждой могиле будут цветы. Впоследствии затерялись и могилы, и цветы уже не возлагали.

В начале 2000­х группа немецкой молодежи по сохранившимся схемам восстановили могилы. И с 2005 г. (только теперь уже в другие праздничные дни) на каждой могиле появляется цветок. Согласно списку захоронения, Николай Саутин умер не 31.12.1941, как указано переводчиком карты пленного, а 15.01.1942 г. и был похоронен в могиле №14 на кладбище 13а Вольфенбюттель. Эта дата кажется мне более достоверной. Могила восстановлена.

Если родственники найдутся и захотят посетить могилу Николая Саутина, им следует обратиться в Службу поиска Российского Красного Креста по адресу: г.Москва, ул.Кузнецкий мост, д.18/7. Тел: (495) 621­71­75, факс: (495) 623­45­80, e­mail: [email protected].