Исполнилось 103 года пограничным войскам нашей страны. Вместе со своими родными и друзьями отметил эту очередную годовщину и коренной бронничанин, в прошлом - пограничник-кинолог Игорь Александрович ЧВАНОВ. Общаясь в этот день с близкими людьми, он, наверняка, вспоминает нелегкую службу на на разных участках нашей огромной государственной границы. Причем, в основном, в тогдашних «горячих точках». Конечно, стаж нашего земляка на охране рубежей страны — это лишь малая частица огромной героической истории погранвойск СССР и РФ. Но ведь из личного всегда слагается общее. Именно строки отдельных человеческих биографий в дальнейшем складывается многотомная вековая летопись защитников границы.
...Крупный кавказский тетерев выпорхнул из-под самых ног и почти сразу же, где-то рядом прогремел взрыв. Его сильно оглушило, обдало осколочным градом и сразу придавило к земле... Проваливаясь в темноту, Игорь только успел расслышать крик кого-то из идущих сзади: 'Стой! Кажись, растяжка сработала...' Молодой офицер уже не помнил, как его, упавшего и истекающего кровью, вынесли с минного поля, перебинтовали и долго везли в госпиталь... С той поры прошло уже не одно десятилетие, а этот эпизод, произошедший в приграничном горном селении Зондак в Чечне, как вся беспокойная служба в 'горячих точках', не забываются.
Похоже, Игорю Чванову просто сильно повезло в том, что нить его судьбы не оборвалась тогда, весной 1996 года. В то время старший лейтенант погранвойск служил помощником начальника штаба мотоманевренной группы. Вместе со специалистами-саперами из Читы им поручили сделать проходы на заминированной ранее нашими же военными саперами участке госграницы. Так уж вышло, что карты с планом минных полей и специально обученных собак не было. Рассчитывать можно было только на внимательность и опыт. По весне, когда в горах сходит снег, на земле становятся видны бугорки от поставленных мин. Но на их беду здесь оказалось немало хорошо замаскированных проволочных растяжек...
Сначала никто из участников разминирования даже не понял, что произошло. Испуганная крупная птица, взлетев, как видно, задела протянутый по земле минный провод. А следом, буквально через несколько секунд, сработал запал на противопехотной осколочной мине МОН-50 большого радиуса действия. От взрыва Игорь и еще несколько находящихся поблизости человек получили серьезные ранения. Осколки сильно поранили ему ноги и посекли лицо. От смерти спас бронежилет, принявший на себя основную массу убойной минной начинки. Сначала раненых доставили во Владикавказ, где Чванов почти месяц пролежал на госпитальной койке. А после еще более двух месяцев долечивался в Кисловодске.
Рассказывая о начале пограничной службы, мой собеседник сказал, что намерение стать офицером твердо сформировалось и утвердилось в его жизненных намерениях еще со школьных лет. Повлиял на этот выбор и пример отца. Александр Валентинович Чванов еще в советские 60-е проходил трехлетнюю срочную службу в ракетных войсках. Сначала в Германии, потом - в Литве, а затем - в Кап-Яре (так сокращённо военные называют нынешний 4-й Центральный полигон Российской Федерации - Капустин Яр в Астраханской области). Важно отметить и то, что семья Чвановых - коренные бронничане. Родители всю жизнь прожили в нашем городе и не одно десятилетие проработали на 195-м заводе.
Мать Игоря - Любовь Алексеевна, электромонтажница, как и сам глава семьи, не одно десятилетие отдала бронницкой оборонке. Игорь был у них единственным сыном. В 1988 году он окончил среднюю школу №10 (ныне №2) и пошел работать на 38-й опытный завод. Сначала был учеником, а потом выучился на токаря. А когда наступил призывной возраст, вчерашний старшеклассник уже без сомнения решил поступать в военное училище. Но прежде захотел проверить себя и свои способности во время прохождения срочной службе в Советской Армии.
- В 1989 году меня призвали в погранвойска, - вспоминал в ходе нашей беседы Игорь Александрович. - Служил в Дальневосточном округе, а в 1990 году поступил в Алматинское пограничное училище. Там находилась единственная в погранвойсках кафедра кинологии, которая славившаяся на всю страну. Обучался 4 года и специализировался, как офицер-кинолог. Причем, это дело для меня, будущего офицера, не было случайным выбором. Собак люблю с детства и до сих пор помню каждого нашего четвероногого помощника... После окончания училища меня направили в Черняховский погранотряд Калининградского округа, начальником службы собак. Там было шесть застав на польской участке границы. На каждой - находилось по три служебных пса. Эта граница считалась в те годы беспроблемной - нарушений фактически не происходило. Вот только дальнейшую мою службу, вряд ли можно назвать спокойной...
В 1994 году уже опытного офицера-пограничника Чванова направили в Таджикистан. Сначала он находился там в рамках шестимесячной командировки на афганскую границу - в Калай-Хумбский погранотряд. Главной проблемой для находящихся там российских военных, стал активно действующий наркотрафик. Задержания курьеров-нарушителей с героином происходили в то время не реже двух-трех раз в неделю. Они обычно переправлялись через реку Пяндж ночью. И, следуя якобы к своим родственникам, пытались незаметно, по-тихому миновать пограничные посты.
За разовый пронос героина через границу наркодельцы платили безработным таджикам, живущим на афганской стороне по 50 долларов. Многие соглашались рискнуть. Ведь на эти деньги их семьи могли кормиться не меньше месяца. Так что выходных на этом участке у них никогда не было. Причем, случалось отраву переправляли и бандиты с оружием, которые отстреливались до последнего патрона... Однако, в дальнейшем пограничный контроль за этими беспокойным 200-километровым и, пожалуй, самый опасным в те годы участком границы, передали местным властям. И как только это произошло, поток наркотиков на север, в Россию, возрос многократно...
После возвращения из Таджикистана молодого офицера перевели в Железноводский погранотряд особого назначения в Северо-Кавказском округе. Он прикрывал всю границу Ставропольского края с Дегестаном и Ингушетией. В то время уже происходили боевые действия с сепаратистами и по названию Итум-Калинского района Чечни там организовали мобильный погранотряд. Лейтенант Чванов попал на границу - в Ботлихский район. Итум-Кале уже тогда называли краем непуганых боевиков. И на расстоянии полутора километров от своей основной базы пограничники регулярно выставляли наблюдательные посты. В июне 1995 года с одного из них и заметили продвижение крупного отряда боевиков во главе с Шамилем Басаевым.
Это случилось, как вспоминает Игорь Александрович, еще до печально известного всем басаевского рейда в Ставрополье и захвата больницы с заложниками в г.Буденновске. Но тогда открыто, с оружием в руках бандитам через пограничные посты пройти не удалось. В завязавшейся перестрелке погибло немало защитников наших кавказских рубежей. Одним из первых, судя по воспоминаниям, убили приятеля Игоря - Альберта Асадуллина. Он находился в боевом охранении и даже в темноте сумел заметить спускающихся с гор боевиков. Первым крикнул: 'Стой!'и сразу вызвал огонь на себя.
Устремившись на прорыв, бандиты сразу открыли стрельбу по пограничникам изо всех видов оружия. Неравный бой шел всю ночь с 11 вечера до 5 часов утра. В горах, как известно, поздно темнеет и рано рассветает. Так что весь период боестолкновения пришелся на темное время суток. Потому стрельба между сторонами шла наугад, по вспышкам автоматных и пулеметных очередей. Уже вначале боя российские пограничники потеряли четверых бойцов. Басаевцы сразу заняли удобные позиции, укрывшись в здании заброшенного циковского дома отдыха на взгорье...
- Местность там была очень живописная, совсем не для войны, рядом с бывшей партийной здравницей находилось голубое горное озеро с прозрачной бирюзового оттенка водой, - рассказывал Игорь Александрович в ходе нашей беседы. - Чеченские снайперы вели оттуда прицельный огонь и не давали возможности расчетам наших гранатометов АГС-17 перезарядить оружие. Оптика у них была отличная и наши потери росли. Спас отряд от гибели случай: наш начальник оперативно-войскового отдела накануне делал облет границы на 'вертушке' и засек бандитов еще засветло до подхода к нашим постам. Опытный командир сразу понял, что тяжелого боя не избежать. А у басаевцев были серьезные боевые средства, включая переносные зенитно-ракетные комплексы (ПЗРК) 'Стрела' и 'Стингер'.
Прилетев в соседний с нами махачкалинский отряд, он, начальник оперотдела, сразу же отдал приказ - поднять в воздух два боевых самолета. Подоспев к месту неравного боя на рассвете, летчики обрушили весь свой боезапас на горных бандитов. Даже здание местного Дома отдыха, где они укрывалась, сравняли с землей. Словом, боевики в тот раз не прошли пограничный рубеж, их остатки скрылись в горах, утащив с собой множество раненых и убитых. К слову, в тот период главари сепаратистов еще скрывали, что в рядах 'воинов джихада' немало обычных наемников - арабов, негров и даже прибалтов...
После ранения на минном поле и последующего лечения в госпитале Чванов еще многие месяцы прослужил на беспокойной чечено-дегестанской границе. Сначала его командировали в Назрановский пограничный отряд, прикрывавший границу с Чечней. Там молодой офицер стал начальником резервной заставы и в случае боевых действий должен был экстренно собрать 50 своих бойцов с четырьмя бронетранспортерами и выдвинуться на усиление в заданный район. В резервистах он пробыл до августа 1996 года, когда состоялось подписание печально известных Хасавюртовских соглашений. Они, вроде бы, положили конец Первой чеченской войне, но были крайне негативно восприняты многими российскими офицерами.
Получилось, что российсекие воины погибли на Кавказе ни за что... А недобитки-сепаратисты получили возможность перегруппироваться, собраться с новыми силами для продолжения войны с федералами... Когда начались проблемы с обеспечением их отряда и вообще кризис в армии, Игорь, как и многие, принял очень трудное для себя решение - уволиться из Вооруженных Сил. Тем более, что к общим для всех неурядицам добавились его личные, связанные с бытовым обустройством по месту службы в Железноводске, серьезный конфликт с командованием части. Это стало последней каплей, переполнившей чашу терпения офицера. И, хоть ему предлагали должность начальника службы собак в Буденовске, он всё равно твёрдо решил - уйти «на гражданку».
В Бронницы после увольнения из армии Чванов вернулся в 1997 году. В ходе нашей откровенной беседы он вспомнил и о том, очень трудном периоде своей жизни. Ему, кадровому офицеру, уже имевшему к тому времени семью, совсем непросто было после сильнейшей депрессии найти новое занятие в жизни. Сначала Игорь довольствовался случайными заработками, потом нашел работу по своему кинологическому профилю в Люберецком 'Автогаранте'. Но вскоре убедился, что собачий нюх (а значит и он сам) плохо соседствуют с обилием выхлопных газов... С 2001 года Игорь Александрович устроился в службу инкассации одного из тогдашних столичных инновационно-промышленных банков и трудился там многие годы.
Он признался, что за многолетнюю службу его, как и многих служивших в то время на границе российских офицеров, не отметили никакими наградами. Пограничники, служа в тогдашних 'горячих точках', почему-то не считались в то время участниками боевых действий. Они как бы просто «по-тихому» - без вражеских нападений и стрельбы, охраняли границу и конституционный порядок в пограничных регионах страны. Хотя при этом очень часто участвовали в кровопролитных боях, получали ранения и нередко погибали... Многие годы ушедшего в запас пограничника-кинолога отмечают, как участника региональных конфликтов только в бронницком отделении 'Боевого братства', в котором у него до сих пор есть свои друзья-приятели и единомышленники.
А еще завершая нашу давнюю беседу. Игорь Александрович с грустной улыбкой вспомнил и рассказал мне давнюю, но очень памятную для него историю. Еще в самом начале его офицерской биографии один из начальников-кадровиков, направляя его по распределению в Черняховск, сказал: 'Повезло, тебе, парень — к морю, можно сказать, на курорт едешь!' Потом было еще немало других, как бы, 'курортных' адресов службы - погранзастав в другой здравнице страны - на Кавказе... Да и Таджикистан (если послушать штабных армейских начальников) - тоже теплый, солнечный южный регион...
Вот и получилось, что вся его офицерская погранслужба прошла, вроде как, на дальних 'курортах' — очень тихо и беспроблемно. Вот только сами высокие командно-штабные чины туда на 'спокойный отдых' почему-то никогда не ездили... Знали: именно там получали боевые ранения и, случалось, гибли в, казалось бы, мирное время молодые российские парни...
Валерий ДЕМИН