Бронницкие НОВОСТИ

Впервые я услышала об этой давней истории и её главном герое от жительницы нашего города И.В.Гордеевой, урожденной Соловьевой. И она очень удивилась, почему мне, историку, об этом ничего не известно... Я заинтересовалась услышанным и в дальнейшем, стремясь пополнить свои знания, поговорила с местным краеведом А.А.Латрыгиным. Он подтвердил, что в Бронницах в годы войны действительно находились интернированные французы. Он слышал о них и о подробностях их пребывания в нашем городе от местных старожилов и даже впоследствии поместил небольшую заметку в газете «Бронницкие новости», где указал, что французы появились здесь в 1944 году и было их примерно человек 300.

Возможно, всё, связанное с этим, так и осталось бы просто рассказами. Но, как я сама убедилась, в «город своей военной юности» не раз приезжал один из тех французов, о которых рассказали И.В.Гордеева и А.А.Латрыгин. Звали его Шарль Гоффер. В одном из писем он написал: «Мой первый визит относится к началу 1990 года, когда нас сопровождал очень воинственный лейтенант. Именно в тот день я узнал вход в казармы и футбольную площадку, где мы играли против русской команды. Мы выиграли 1:0. Мое второе путешествие в 2004 году было безуспешным. Третья поездка в 2007 году позволила мне, наконец, познакомиться с краеведческим музеем. Прием был очень теплым, и я смог увидеть казарму, где мы пребывали с 30 апреля 1945 года по 2 июля того же года».

Одной из таких поездок в наш город в 2007 году предшествовало обращение Патрика Гоффера, сына героя нашего повествования, к послу Франции в РФ. Приводим отрывок из этого документа. «Господин посол, я позволю себе обратиться к Вам с этим письмом от имени моего отца, Шарля Гоффера. Он хочет совершить путешествие в местечко Бронницы в сопровождении двух своих сыновей – Жан-Марка и меня, Патрика… Мы будем в Москве с 16 по 20 мая 2007 года. Возможно ли попросить содействия для нашего посещения Бронниц».

И именно в этот, третий его приезд, мы познакомились с Ш.Гоффером и его сыновьями. В городской музей семью Шарля привела представительница НИИ-21. Наш ученый секретарь В.И.Сунчелеева, владевшая французским языком, провела для гостей экскурсию по музею. А затем через переводчика, сопровождавшего семью Гоффера, мы узнали из его уст, как он в юности попал в Бронницы и почему уже в третий раз приехал к нам. Вот что нам поведал настойчивый и неутомимый в своих поисках француз о самом начале этой давней истории.

Как известно, с 12 января по 3 февраля 1945 года советские войска провели Висло-Одерскую наступательную операцию по освобождению Польши. На её территории оказались концлагеря, в которых, в частности, находились и французы. Шарлю Гофферу, узнику лагеря, в то время было 17 лет. Освобожденные Красной Армией французы обратились к советскому командованию, чтобы им помогли добраться до Франции. Переговоры взяли на себя старшие по званию офицеры, бывшие среди пленных. Они составили списки всех освобожденных из лагерей соотечественников, среди которых были не только военные, но и гражданские.

Советское командование согласилось помочь. Но так как еще шла война, всех французов погрузили в эшелон и сначала отправили в Россию. До Москвы состав добирался целый месяц. В дороге было тяжело, ведь ехали по разоренным войной землям. Питание было скудное, но настроение у бывших узников приподнятое: пушки по ним не стреляли и самолеты их не бомбили. А главное – была надежда, что все вернутся целыми и невредимыми к своим близким.

Наконец, в конце апреля 1945 года эшелон с освобожденными из немецкого плена французами прибыл в Москву. А уже 30 апреля 1945 года Шарль Гоффер и его товарищи по несчастью оказались в Бронницах. Со слов Шарля мы узнали, что в наш город их приехало 1500 человек (полторы тысячи!). Позже он прислал копию газеты «Свободные», в которой были опубликованы имена и фамилии всех освобожденных узников, находившихся в городе Бронницы. И количество их, а именно 1500 человек – подтвердилось! Как это было важно для семей, которые их искали.

Замечу, что в небольшой публикации в газете «Бронницкие новости» за 2010 год, А.А.Латрыгин указал, что французов было 300 человек и приехали они в Бронницы в 1944 году. Теперь мы знаем, что эти сведения не точные. Понятно, что он в то время был ребенком и не мог знать всей ситуации, в которой оказались неожиданные гости города. Когда я задала Шарлю Гофферу вопрос, как и где их такое количество разместилось, он пояснил, что поселили всех в бывших казармах конного полка. Нары были сделаны в три (!) яруса, и поэтому все поместились. Шарль также вспомнил, что на следующий день после их приезда, а именно 1 мая 1945 года, в Бронницах выпал снег, покров которого достигал 5 см. Ну а потом погода наладилась, все цвело, зеленело, и на душе было спокойно.

Из рассказа Ш.Гоффера стало известно и том, какие правила пребывания на территории Бронниц были предписаны нашим невольным гостям. Свободно передвигаться по городу им было запрещено. Их отпускали в увольнение только на стадион. Здесь французы отдыхали, занимались спортом, гуляли. Тем более, что стадион находился напротив казарм, через дорогу. Ближе всех к казармам были Заводской переулок (раньше назывался улица Конюшенная слободка) и Первомайский переулок. Поэтому, если и встречали обитатели казарм местных жителей, то, в основном, с этих улиц, особенно в первые дни.

К моменту приезда в наш город юному Шарлю исполнилось всего 18 лет (значит, родился он в 1927 году). Он был самым молодым среди освобожденных. Шарль не видел исторического центра города, т.к. сюда им не разрешалось ходить. Он не видел вблизи колокольню, Архангельский собор, гостиный двор и другие достопримечательности Бронниц. Но в памяти впечатлительного Шарля сохранилось то, как внимательно и тепло относился к ним, пленным, обслуживающий персонал. Об этом он упоминает в письме: «Во время всего пребывания в вашем городе к нам очень хорошо относился персонал. Каждый большой стол обслуживался очень милой официанткой, которая подавала нам еду. Может быть, есть еще оставшиеся в живых из тех, кто это помнит. Несмотря на крайний дефицит продуктов, мы были всегда пристойно накормлены…»

Чтобы передать списки тех, кто находился в Бронницах, и весточки родным, французы придумали хитрость. Представителей посольства Франции, которые приезжали к ним из Москвы, на территорию казарм не пускали. Зато они могли принять от соотечественников угощение, к примеру, – салат из одуванчиков. Его подносили на большом блюде. А под одуванчиками были спрятаны списки интернированных французов и несколько посланий близким. В том числе и письмо юного Шарля Гоффера. Из посольства Франции в Бронницы к своим соотечественникам приезжали, как указывает Ш.Гоффер, «госпожа и господин генерал Катрус и генералы Келлер и Пети».

8 мая 1945 года французы узнали о капитуляции Германии, а 9 мая вместе с жителями Бронниц радовались Победе! Но и после этого жить на берегу Бельского озера, где располагались казармы, им предстояло еще почти 2 месяца. Впрочем, еще до этого коммуникабельные французы быстро наладили контакты с жителями города. У некоторых завязались романтические отношения с представительницами прекрасного пола. Жительница г.Бронницы – И.В.Гордеева, которой в те далекие годы было 9 лет, вспоминала: «А французов звали Анри, Поль и Франсуа, и любили они сидеть вечером на лавочке возле дома Прокофьевых (Красная ул., д.25 – прим. авт.)» (из письма от 07.10.2003г.)

Или еще один отрывок из её письма от 27.05.2008 г.: «Детская память сохранила такие мелочи, которые удивляли нашего прошлогоднего гостя (Ш.Гоффера – прим.авт.): несколько слов французской песенки, имена (Анри, Поль и Франсуа), голубые подворотнички и др. Они были очень скромными, на лавочке возле дома Прокофьевых по Красной улице сидели тихо. Я иногда работала у них на «посылках». Инна иногда относила записки к девушкам, так она «работала на «посылках».

Таким образом, мы узнали, что обитатели казарм, по большей части молодые люди, совершали прогулки не только по стадиону, но и по Красной улице (а возможно, они посещали и другие места города) и знакомились с местными жителями. Конечно, в то время большую часть населения города составляли женщины, дети и старики. И, по воспоминаниям некоторых старожилов, французы, несмотря на то, что им не разрешалось ходить по всему городу, все же ухитрялись бывать у домов понравившихся им девушек. Но отчего же из полутора тысяч бывших пленных, только Шарль Гоффер приезжал три раза в наш город? Он сам рассказал, почему его так тянуло в Бронницы.

Дело в том, что юный француз познакомился с девушкой по имени Анна. Так уж вышло, что фамилию ее он не узнал. Она была на год – два постарше Шарля. По его воспоминаниям, дом Анны находился в поселке. Прямо посреди дороги был устроен колодец недалеко от дома девушки. Шарль в одном из писем вспоминал: «Мама Анны позволяла мне ходить к ней, угощала меня чаем и пирогами. Русская душа и гостеприимство легендарны».

Он также рассказал, как провожал Анну через мост до станции на учебу. Этот факт подтверждается и письмом И.В.Гордеевой. «Он (Шарль – прим.авт.) помнит девушку по имени Анна, которая жила на правой стороне улицы (от Москвы), что недалеко от дома ее был колодец. И ходили они пешком до железнодорожной станции, но не через мост, а на этой же стороне, где дом. С этой станции Анна ездила учиться в Москву. Церковь он никогда не видел. Их отпускали только на стадион!» (письмо И.В.Гордеевой от 01.09.2007)

В другом письме к своей знакомой Рите Балякиной Инна Васильевна подтверждает эту информацию и уточняет детали. «Но он (Шарль Гоффер – прим.авт.) очень хотел поговорить с теми, кто мог знать Анну, которая жила на правой стороне от шоссе, если ехать из Москвы. Он говорил, что где-то в глубине, но они гуляли так, что церкви он не видел никогда. А ходили они пешком долго до железной дороги, но не через мост (Москвы-реки), а все на этой же стороне, где стадион… Мечтает найти ее…» (из письма И.В.Гордеевой от 25.08.2007 г.)

Скорее всего, «поселком» Ш.Гоффер назвал Конюшенную слободку, издревле находившуюся близ Конного завода (казарм) и занимавшую территорию по обе стороны Советской улицы и часть Московской улицы примерно от Первомайского переулка до реки Кожурновки. В Конюшенной слободке жили конюхи и все, кто обслуживал Бронницкий конный завод.

Видимо, чувства Шарля к Анне были очень сильны, если по прошествии многих десятилетий он не смог забыть те яркие эпизоды своих встреч, своей влюбленности и девушку по имени Анна. Именно её дальнейшая судьба интересовала неугомонного француза, именно её он разыскивал, приезжая в Бронницы. Это подтверждает и И.В.Гордеева, которая волею судьбы встретилась с ним в отеле в Москве в 2007 году, сразу после посещения Шарлем с сыновьями Бронниц.

«Я, оказывается, многое помнила из того, что для него было важно, начиная с их голубеньких подворотничков и кончая пришитыми моей теткой офицерскими карманами на солдатские рубашки… Я принесла и фотографии, и юбилейный календарь города Бронницы, и какие-то мелочи, в виде юбилейной монеты с Юрием Гагариным – ему нужна была только Анна. Он заставил меня немедленно звонить Соловьевым, когда узнал, что они могут найти Риту Балякину, свидетельницу тех событий. Готов был тут же ехать в Бронницы. Но связаться по телефону с Ритой не удалось (в это время менялись коды)» (из письма И.В Гордеевой от 25. 08. 2007 г.)

Хотелось помочь Ш.Гофферу в поисках Анны. В передачах из цикла «Улица моя» мы трижды рассказывали о нем и о пребывании 1500 французов в Бронницах, знакомили телезрителей с новыми сведениями, появившимися во время поисков. И, надо сказать, некоторые горожане откликнулись, принесли фотографии того времени. Они делились воспоминаниями о женщинах по имени Анна того периода. Но как определить, которая из них та самая девушка, которую ищет гость из Люксембурга, не показав ему?

Большую помощь в переписке с Шарлем и телефонных переговорах нам оказала В.В.Михайлова. Она руководила кружком французского языка для взрослых при Государственной библиотеке им. И.С.Тургенева в Москве. А с ней меня познакомила Екатерина Михайловна Пушкина, она – родная племянница Натальи Игоревны Пушкиной, внучки А.А.Пушкина-внука.

Вера Васильевна по моей просьбе вела напрямую телефонные переговоры с Ш.Гоффером. Она задала ему интересующие нас вопросы, потом звонила и рассказывала о результатах. Кроме этого, Вера Васильевна переводила с русского языка на французский письма, которые мы с ней посылали Шарлю с Главпочтампа в Москве и один раз из Бронниц. Она же делала переводы писем Гоффера на русский язык.

Когда Шарль прислал копию газеты 1945 года «Согласие», где был опубликован список всех интернированных, находившихся в Бронницах и с названием нашего города (!), то по моей просьбе В.В.Михайлова и ее кружковцы стали переводить на русский язык весь список французов. К сожалению не все имена и фамилии, им удалось прочитать, т.к. копия оказалась некачественной, были стерты имена и фамилии, вместо них – белые пятна.

В 2010 году, летом, Шарль Гоффер сообщил нам через В.В.Михайлову, что собирается в Бронницы. Он действительно приехал с дочерьми и сыном Жан-Марком. К сожалению, Патрика, старшего сына, к этому времени уже не было в живых.

По приезде гостям организовали чаепитие в помещении отдела культуры городской администрации (нач. отдела – Буланова В.А.). За чаем неспешно шла беседа. Мы показали Шарлю несколько фотографий женщин по имени Анна периода 40-50-х годов. Их принесли жители после телепередач и случайных бесед. Наш главный гость посмотрел все фотографии и сказал, что во время нахождения их в Бронницах весной-летом 1945 года в городе было очень много красивых женщин, он это хорошо помнил. Подтверждение тому – очаровательные лица с фотографий. Но, увы, ни одна из красавиц не была похожа на его Анну.

Мы провели гостей на Бельское озеро, прошли с Ш.Гоффером по берегу Кожурновки, где располагались дома Конюшенной слободки, побывали на Заводском переулке, где по воспоминаниям старожилов были колодцы недалеко от домов. Но прошло много времени, все вокруг сильно изменилось, и наш гость так и не нашел дом, в котором жила Анна с мамой.

А еще очень огорчила и меня, и гостей внезапная смерть В.В.Михайловой Она умерла перед самым приездом Гоффера и его семьи. Особенно Шарль был сильно расстроен, т.к. очень хотел очно познакомиться с Верой Васильевной, с которой он успел подружиться. Ведь общались они по телефону не только по делам, но и просто так и всегда находили темы для разговоров.

К этому времени Вера Васильевна и члены ее кружка смогли перевести из списка 900(!) имен и фамилий. По горячим следам мы пытались выяснить судьбу этих материалов: обращались в столичную библиотеку имени Тургенева, к родственникам, к людям, которые знали о такой важной работе кружка, у самих членов кружка, но все безрезультатно. Никто не смог объяснить, где находились списки 900 человек, переведенные на русский язык. Дело в том, что музей планировал разместить в экспозиции газету «Согласие» и рядом весь список на русском языке вместе с фотографиями Ш.Гоффера.

Мы думали, что история с поисками Анны закончилась, но оказалось – нет! По бронницкому телевидению показали репортаж о приезде Шарля Гоффера и его семьи в наш город в 2010 г. И на него откликнулась еще одна из жительниц Бронниц. Она принесла в музей групповую фотографию.

В то время директором нашего музея была Н.Ю.Павлюкова. Женщина, принесшая фотографию, показала среди изображенных девушку по имени Анна, рассказала, где она работала в 1945-1947 гг. Павлюкова отослала это групповое фото Шарлю. Он вскоре прислал в музей ответ, судя по которому узнал именно в этой девушке Анну, с которой встречался.

Мы обратились в архив г.Бронницы, чтобы найти фамилию девушки, так как было известно, где она работала. Но оказалось, что документы предприятия, где работала Анна, сохранились только с более позднего времени, поэтому ее фамилию так и не удалось установить. Вот так закончилась эта лирическая, трогательная и пронзительная история.

Шарль Гоффер всю жизнь с теплотой относился к России. Он очень полюбил русские и советские песни. В последний приезд очень хотел попасть на концерт, где бы они исполнялись… По словам Шарля, он, в память об Анне, женился не на француженке, а на женщине со славянскими корнями. Жизнь его, судя по всему, удалась. Но он всегда помнил ее, Анну, которую продолжал искать и для этого приезжал четыре раза в Бронницы: в 1990, в 2004, в 2007 и в 2010 годах. Он приехал бы к нам гораздо раньше, если бы не «железный занавес…»

В память о Бронницах Шарль Гоффер оформил в своем кабинете в Люксембурге уголок, где поместил юбилейный календарь с нашей городской колокольней, подаренный ему И.В.Гордеевой, и другие сувениры из Бронниц. Он хотел, чтобы частичка города, который в трудные дни приютил его и других соотечественников, грела душу и напоминала о юных днях, овеянных первой и незабываемой любовью.