Бронницкие НОВОСТИ

^{Сердечно-­сосудистые заболевания по своей распространенности давно и прочно стоят на первом месте в мире. И по смертности, к сожалению, тоже. Причин тому много. Наша жизнь стала более стремительней, проблемной, стрессоопасной. А сами жители ХХI века стали менее подвижны, многие пересели на авто, часами сидят у компьютеров, неправильно питаются, курят, часто употребляют алкоголь. Словом, факторов, пагубно влияющих на работу сердца, ныне очень много. Само время диктует: заботу о сердце, кардиологическую медслужбу надо поднимать на более высокий уровень. В этом уверена и завотделением кардиологии Бронницкой горбольницы Людмила РАЗУМОВА. Она четвертый год лечит сердечно­-сосудистые болезни бронничан, а ее общий стаж в медицине – уже более 30 лет. Редакция “БН” попросила врача высшей категории поделиться размышлениями о профессии, рассказать о своем пути в медицину, напомнить нашим читателям о том, почему для сердечника так важны своевременное обращение к медикам и откровенный диалог доктора и больного.}

^{– Людмила Васильевна, сначала немного о себе. Нам известно: вы приехали в Бронницы из ближнего зарубежья...}

^{– Как и многие русские, я вернулась на историческую родину. Ведь наши семейные корни – в Белгородчине. В голодном послевоенном 1949­м моя мама, обездоленная войной, с одним узелком уехала в Ташкент. Там выучилась на экономиста, встретила моего будущего отца, своего земляка. Он тоже воевал, а после переезда в “город хлебный” долго работал на одном из ташкентских мукомольных заводов. Прошел путь от простого рабочего до директора... В Ташкенте наша семья жила и трудилась многие годы. После развала СССР и образования национальных республик пришлось искать новое место жительства... Сейчас у нас с мужем – две уже взрослых дочери, которые тоже живут в Подмосковье.}

^{– Почему стали врачом?}

^{– Главную роль в моем выборе сыграла мама, точнее ее подорванное в годы войны здоровье. Их семья понесла страшный урон: на фронте погибли 8 маминых братьев. Двое из них стали героями страны. Маму, как и многих, попавших в оккупацию, угнали на работу в Германию. Была в концлагере, батрачила у немцев, а после освобождения пошла в Красную Армию, дошла до Берлина. Даже на Рейхстаге свою подпись оставила... Но война не прошла для нее бесследно: от побоев в концлагере с годами образовался абсцесс легкого, а в дальнейшем – бронхиальная астма. С малолетства я привыкла к визитам врачей, к вызовам скорой помощи. А когда подросла, сама стала бегать к телефонам­автоматам, чтобы позвонить в “неотложку”. До слез хотелось чем­то помочь маме... Помню, в то время мне подарили куклу из губки, и я постоянно ее лечила – “делала уколы”... Взрослея, так уверовала в свое медицинское будущее, что об иной профессии даже не помышляла. Завершая школу, точно знала: буду поступать в медвуз.}

^{– Были ли в роду и семье медики?}

^{– И медики, и представители “смежных” профессий. Один мой дядя из Читы – профессор­онколог, а второй – москвич прославился как ветеринар: придумал новую вакцину. Муж тоже врач, но не лечебник: окончил санитарный факультет ТашгосМИ. Поженились мы на 5­м курсе, а на 6­м я уже стала мамой. Интернатуру проходила в Ташоблбольнице, была распределена гинекологом, потом перешла в терапию...}

^{– Говорят, что вы – и реаниматолог, и анестезиолог, и кардиолог...}

^{– Став терапевтом, какое­то время занималась эндокринологией, после стала реаниматологом­анестезиологом. У меня были замечательные учителя. Посчастливилось трудиться рядом со знаменитыми медиками советского периода. Проработала в Ташоблбольнице почти 10 лет после окончания медвуза. Хотела даже сесть за диссертацию: была интересная и перспективная тема по нейрохирургии. Но жизнь сложилась так, что состояться на научном поприще мне не удалось... Стала врачом­практиком. Хотя всегда любила учиться, даже сейчас... После ухода из облбольницы еще 10 лет проработала в медсанчасти Ташкентского авиазавода им.Чкалова (ТаПОиЧ). Прошла там хорошую школу по всему терапевтическому профилю. Особенно трудно было в развальный для СССР период. Пережили острую нехватку лекарств, медикаментов, всплески бытового национализма и многие другие тяготы. Почти 10 лет заведовала кардиореанимацией во 2­м правительственном стационаре в Ташкенте. В конце 90­х жить и работать в национальной республике стало трудно. Мизерная зарплата, социальная неустроенность медиков, нехватка всего и вся, массовый исход русскоязычного населения сильно давили на психику. Мы с мужем все время стремились уехать в Россию, но не могли бросить престарелых родителей...}

^{– Как получилось, что попали именно в Бронницы?}

^{– В чем­то это, конечно, случайность. Но случайность предопределенная. Сначала направилась в Москву, рассчитывая на хороший заработок. Первые 5 месяцев училась в столичном кардиоцентре им.Пирогова, прошла специализацию. После работала в столичных частных клиниках. А в Бронницы однажды приехала в гости к своим давним друзьям. Они, как и я, из Ташкента: только прибыли в Бронницы раньше и купили квартиру на Л.Толстого. Когда я у них гостила, меня повезли на озеро Бельское. Сели там все вместе на полянке, наговорились, наплакались, вспоминая пережитое... И эта спокойная красота вокруг, тихие, живописные места мне сразу очень понравились. А еще мои друзья очень хотели, чтобы я стала работать в местной больнице. Гуляя по городу, меня попутно повели туда. Здесь познакомилась с заведующей поликлиникой В.Н.Игнатовой. А она после нашего разговора сразу повела меня к главврачу. Все получилось неожиданно: меня пригласили на работу в кардиологию. И я, несмотря на более выигрышные в плане зарплаты варианты, взяла и согласилась...}

^{– Как вас встретили в качестве заведующего отделением?}

^{– Замечательно. Проблем с адаптацией на новом месте работы у меня не было. Постаралась побыстрее войти в курс дела, наладить взаимоотношения с медперсоналом. Со временем и ко мне отношение сформировалось уважительное. Даже мои новации были восприняты с пониманием. Я, например, внедрила практику приема лекарств по часам, польза которой подтверждена многими годами моей работы в реанимации. И сейчас, когда даю выписки каждому больному, сами медсестры помогают мне убеждать пациентов в правильности такого метода. Собственно, большинство медперсонала больницы, как я убедилась, относится к новичкам с вниманием. Когда у меня был юбилей (хоть я никому об этом не сказала), меня поздравили всем коллективом. А сегодня, после трех лет работы, даже кажется, что я всю свою жизнь работала в Бронницкой горбольнице.}

^{– Наверное, когда вошли в курс дела, что­то хотелось изменить, сделать по­своему...}

^{– Да. Обновить хотелось многое. И кое­что для того, чтобы больные чувствовали себя у нас более комфортно осуществить удалось. О материальной стороне дела – новом оборудовании и подготовке специалистов я уже рассказывала “БН”. Хочу еще раз поблагодарить спонсоров, которые поставили нам новые пластиковые окна и избавили от сквозняков. Сейчас во всех палатах тепло и не дует, приятно делать обход, и сами наши пациенты благодарят за то, что могут без ненужных проблем получать лечение. В перспективе хочется, чтобы в отделении был сделан полный ремонт...}

^{– Глядя на ваших пациентов, можно заметить, что сердечные болезни “молодеют”...}

^{– Все больше молодых людей поступают к нам с совершенно безболевой формой инфаркта миокарда. Немало таких больных выявлено в ходе диспансеризации. Кто­то из них попадал из ЭКГ­кабинета в наше отделение и даже – в реанимацию. Выявляемость таких пациентов на разных стадиях заболевания сейчас заметно повысилась. Вырос и объем необходимых обследований, который позволяет нам увидеть и узнать гораздо больше, чем прежде. Мы всем объясняем: нужно обязательно ходить на диспансеризацию и обследоваться. За 3 года, которые я здесь проработала, вижу некоторых больных уже во второй и третий раз. Многие из них были сильно запущены в плане лечения, они уже не надеялись, что медики им помогут... Сейчас такие пациенты чувствуют себя гораздо лучше.}

^{– А возможно ли вылечить сердечников– “хроников”?}

^{– Больных с хроническими заболеваниями сердца полностью вылечить трудно. Но повлиять на продолжительность жизни, на ее качество так, чтобы человек мог работать и жить подольше, мы можем. Поэтому убеждаем пациентов, чтобы чаще посещали поликлинику и терапевтов, кардиологов и, когда нужно, ложились в стационар. Если больной игнорирует больницу и врачей, болезнь быстро прогрессирует...}

^{– Говорят, вы в ходе лечения много общаетесь с больными...}

^{– Да, это так. И не все из местных врачей согласны с моими подходами. Некоторые даже считают, что такая система лечения ошибочна. Я считаю, что каждый врач (а кардиолог – тем более) обязан общаться со своими больными, знать все проблемы, влияющие на их здоровье. Только в этом случае удастся наладить необходимый контакт с пациентом и добиться его доверия к лечащему врачу. В кардиологии диалог врача с больным особенно важен.}

^{– Насколько известно, сейчас у горбольницы тесная связь с крупными клиниками...}

^{– Два раза в год к нам приезжают специалисты из столичного института им. Бакулева, из МОНИКИ, НЦ ССХ и проводят рейдовые осмотры. К каждому приезду мы заранее готовим всех пациентов, которым нужна консультация столичных специалистов. Самых проблемных больных направляем в Бакулевский кардиоцентр на лечение бесплатно. Там они получают каронарографию, и, если это необходимо, стентирование или шунтирование. Такое высокотехнологичное обследование и лечение прошло уже немало наших пациентов. И сейчас они живут, здравствуют, и мы очень благодарны за это столичным специалистам. Причем, после лечения многие больные бесплатно проходят курс реабилитации в подмосковном санатории “Удельная”.}

^{– Растет ли смертность среди сердечников?}

^{– Если сравнивать ситуацию за период 2010­2013 гг., то при постоянном росте числа больных с инфарктами, прошедших у нас лечение, смертность ощутимо снизилась. Так, в 2010 г. было 20 больных с летальным исходом. В 2011 г. число пациентов с хроническими болезнями сердца было гораздо большим, а показатель смертности – 17 человек. В 2012 г. пролечившихся в кардиостационаре стало еще больше (вдвое превысило показатель 2010 г.). Только больных с инфарктами было – 96, а смертность – 13. Конечно, пока нельзя сказать, что это уже закономерность (плюс­минус всегда имеет место). Но позитивные тенденции в городской кардиологии, безусловно, наметились. И это нас очень радует.}

^{– Если говорить о больных в стадии инфаркта, насколько важны здесь показания ЭКГ и ЭхоКГ?}

^{– Врачу надо различать: какого характера боли в груди пациента. Кардиограмма не всегда может быть показательной, например, в течение первых 3­х часов после приступа. Даже в течение 3­х суток ЭКГ может не показать острый инфаркт. Здесь нужно дополнительное обследование (ЭхоКГ, тредмил, велоэргометрия, холтеровское исследование). Если идет типичная клиника инфаркта (даже без изменений на кардиограмме) врач сориентируется правильно. Но в дальнейшем нужно такого больного дообследовать.}

^{– Главные факторы риска болезней сердца – неправильное питание, физическая инертность, употребление табака, стрессы и частые скачки артериального давления. Подтверждает ли это ваша лечебная практика?}

^{– В полной мере. Именно такое поведение приводит 80% случаев к ишемической болезни сердца и болезням сосудов головного мозга. Последствия неправильного питания, физической инертности могут проявляться в виде повышенного кровяного давления, повышенного уровня глюкозы и жиров в крови, а также излишнего веса и ожирения.}

^{– Помогает ли ежегодная диспансеризация выявлять сердечников?}

^{– Она очень важна для того, чтобы в дальнейшем уберечь больных от последствий. Даже в молодом возрасте факторы риска нужно исключать, а в пожилом – полностью их устранить. Что касается конкретных симптомов болей в сердце (если это молодой человек), то здесь важно правильно диагностировать: не спутать с межреберной невралгией, миозитами и т.д. Диспансеризация помогает определить – были ли у молодых сопутствующие заболевания: ангины, ревматизм, нет ли миокардита, который при единичном осмотре иногда можно пропустить. В ходе диспансеризации врач может снять кардиограмму и, если нужно, провести полное обследование. А пожилые люди с гипертонией, сердечно­сосудистые заболеваниями должны наблюдаться у нас постоянно. Мы всегда стараемся объяснить больным, что если у них ишемическая болезнь, то она сама никуда не уйдет. С любым серьезным недугом, а с сердечным особенно, надо (как это ни странно звучит) правильно идти по жизни. Так, чтобы болезнь, образно говоря, шла не впереди, а сзади вас, чтобы вы не спотыкались об нее, чтобы она не мешала вам нормально жить и работать.}

^{Беседовал Валерий ДЕМИН}