Бронницкие НОВОСТИ

Продолжаем публикацию новых исследований нашего постояного автора, касающихся организации помощи жителям Московской губернии, потерпевшим от неприятеля в 1812 году на примере города Бронницы и Бронницкого уезда.

И таких книг с информацией о выданных билетах или полученных деньгах сохранилось много. Еще один вид помощи для горожан и селян был определен правительством. Все города, где был неприятель, были освобождены от рекрутской повинности, Бронницы – в том числе. Что касается крестьян, то из Московского губернского правления было предписание гражданскому губернатору от 26 июня 1813 года, в котором указывалось, “чтобы освобождены были от рекрутского набора одни те селения, которые разорены неприятелем; а с прочих, в коих не было неприятеля, и с коих не поставлено ополчение, взяты б непременно были рекруты …”.

В Бронницком уезде одна часть сел дала рекрутов, а другая – была освобождена от этой повинности. Например, все села Гжельской волости и часть сел Фаустовской волости несли рекрутскую повинность, так как не были разорены, а села Карповской, Мячковской, Егановской, Шубинской волостей, пять сел Фаустовской волости, пять сел конюшенного ведомства и фабричные люди суконной фабрики Иконникова были освобождены от рекрутского набора.

Добавим к сказанному, что люди обращались в комиссию по ссуде вплоть до 1818 года. Кто­то поздно узнал о комиссии, кто­то не смог раньше получать ссуду, но все эти годы, с 1813 по 1818 год, комиссия принимала прошения для рассмотрения дел и выдавала денежные суммы. Причем сам процесс выплат длился с 1815 года по 1840­е годы. Например, в фонде Московского губернского казначейства сохранились дела под названием “Ведомости и рапорты уездных казначейств о поступлении выданных в ссуду в 1813 году из бывшей в Москве комиссии для вспоможения разоренным от неприятеля денег”. Начато 5 февраля 1834 года, а окончено это дело 16 января 1835 г. И такие дела встречаются вплоть до 1840­х годов.

Если учесть, что последние ссуды были выплачены потерпевшим от неприятеля жителям Бронницкого и других уездов в 1818 году, то становится понятным, что далеко не все могли погасить долг за отведенные 10 лет. Сроки выплат продляли, увеличивали, и это тоже была определенная помощь людям.

Крестьяне, казенные и помещичьи получили от правительства и от местых властей еще один вид помощи: им были выделены средства на пропитание, на покупку зерна для посева, некоторым выделяли средства на жилье. Об этом мы узнаем из обращения к Московскому гражданскому губернатору Н.Обрескову Московского губернского предводителя дворянства В.Арсеньева. Он просит, чтобы Н.Обресков дал распоряжение об отводе квартир и об отпуске хлеба из несгоревших магазинов терпящим бедствие крестьянам, так как все это в ведении гражданского губернатора.

Кроме того, Арсеньев сообщает, что он обратился и к уездным предводителям дворянства с просьбой, чтобы просили помещиков помочь своим крестьянам, и если те не в силах, то это должен засвидетельствовать предводитель дворянства в специальной ведомости. В конце предводитель губернского дворянства просит Обрескова умолить “всемилостивейшего государя­императора о вспоможении пособий для построения и пропитания … в уездах, где неприятель находился”, так как “большая часть крестьян как экономических, равно и помещичьих поразорено неприятелем, не имеют пропитания и претерпевают холод и голод, равно большая часть полей озимым хлебом не засеяна, а ярового хлеба для посева никто не имеет”. Просьба была услышана.

В Бронницком уезде казенные крестьяне Егановской, Шубинской и Фаустовской волостей получили 106349 руб. 60 коп. Причем на пропитание на одного человека (мужчину и женщину) полагалось 6 руб. 40 коп., а на посев полей было выделено 25544 руб. Еще крестьянам конюшенного ведомства, к которому в Бронницком уезде относились селяне Велинской волости, на каждого человека (мужчину и женщину) выделили на пропитание по 8 руб., а на посев на одну мужского пола душу по 10 руб. Но не все получали помощь, написав прошение. Например, генерал­майор Степан Александрович Талызин получил отказ из комиссии.

Тогда он обратился с прошением о помощи лично к генерал­губернатору А.П.Тормасову, сообщив, что потеря имущества в Москве оценивается на сумму 60000 рублей, но для него это не такая важная потеря. Главное, о восстановлении чего он печется, это заводы, построенные в его имении Денежниково. “За два года перед по­
следнею войною я устроил в деревне своей, в 40 верстах от Москвы, находящийся завод сахарный, свекловичный, при нем водочный и в особенном отделении от сих рафинатной, где перерабатывался сахар из выписнаго сахарнаго песку. К сему заведению я увлечен был потому более, что само правительство принимало деятельнейшие меры к распространению сей общеполезной промышленности”. Для устройства всего этого комплекса С.А. Талызин потратил 200000 руб. У него не было в наличии этой суммы, поэтому он вынужден был занимать деньги и заложить имение. Доходы, получаемые от заводов, шли только на поддержание их.

“Во время пребывания неприятеля в России, завод сей совершенно уничтожен, все запасы, для него хранившиеся, разграблены, все принадлежности истреблены. Теперь, лишенный средств продолжать работу на сем заводе, я обязан все имение обратить единственно на заплату занятого мною капитала, который употреблен был на устройство сего завода. Из сего, ваше высокопревосходительство, усмотреть изволите, что от истребления сего, для общей пользы устроенного мною заведения, не только я, но даже дети мои лишаются последнего их имущества”.

А.П.Тормасов послал запрос по делу С.А.Талызина, на что ему из комиссии пришел ответ: “…По прошению господина генерал­майора Степана Александровича Талызина отказано в пособии, потому что он, кроме разоренных 950 душ, имеет еще в других губерниях 805 душ, именно в Ярославской и Калужской”. Так что А.П. Тормасов ничем помочь не смог С.А. Талызину.

И. СЛИВКА, эксперт отдела
по культуре и делам молодежи

администрации г.Бронницы