Бронницкие НОВОСТИ

День ВДВ для бронничанина Александра ШВЫРЧЕНКОВА, как и для всех, кто имеет отношение к крылатой гвардии, — очень значимый праздник. 33летний старшина запаса в 2000м в составе 31ой отдельной гв. ордена Кутузова 2й степени бригады ВДВ (ныне — 31я гв.ОДШБр.) участвовал в контртеррористической операции в Чечне. Ныне бывший контрактник, немало повидавший и виртуозно владеющий многими видами стрелкового оружия, активно занимается военнопатриотическим воспитанием молодежи. Он — зампредседателя правления Бронницкого отделения «Союза десантников России». Корреспондент «БН» встретился с ветераном и попросил рассказать, чем ему запомнились служба в «горячей точке».

Спокойный и интеллигентный Александр даже внешне не похож на развязного верзилу в тельнике: коих можно увидеть в разгульный для «небесного воинства» день — 2 августа. А на мое суждение по этому поводу заметил, что настоящие, видавшие виды десантники, в отличие от «ряженых» толстяков, как правило, долго не теряют формы, ведут себя скромно, редко бахвалятся своими подвигами. Впрочем, и сама биография моего собеседника ничем особенным не выделяется. Родился он в 1978м в г.Ульяновске. Там окончил десятилетку, затем 3 года учился в ПТУ, стал станочником широкого профиля. Кроме того, занимался музыкой — вокалом. В июле 1996го его призвали на срочную службу в СА…

— Сначала мы — группа новобранцев, попали в единственный на весь СССР Тамбовский учебный центр радиоразведки, — рассказывает Александр Олегович. — Там нас готовили полгода. После направили в батальон радиоразведки и радиоэлектронной борьбы под Самарой. Служба в те годы проходила спокойно, без особых происшествий. Мы просто выполняли приказы командования. Свою армейскую специализацию я вполне освоил. Демобилизовался в звании старшины и исполнял обязанности командира взвода. Домой вернулся в 1998-мм и несколько лет работал помощником звукорежиссера в областной филармонии.

О службе в «горячей точке» с апреля по ноябрь 2000-го он до сих пор вспоминает, как о самом памятном периоде биографии. Когда началась вторая чеченская кампания, старшина запаса твердо решил попробовать себя в настоящем мужском деле — поучаствовать в боевых действиях в мятежном регионе. Мой собеседник не скрывает, что отправился туда служить по контракту. Движущим мотивом его кавказского вояжа стало стремление решить главную проблему — заработать деньги на жилье…

— Мне предложили обратиться в 31-ю отдельную бригаду ВДВ, — вспоминает мой собеседник. — Если, мол, там нужен такой специалист, как ты, то возьмут. Я — связист, специалист по эфиру, в десантных частях таких немало. После собеседований мы получили первичные документы на кандидатов на контрактную службу. Военкомат стал готовить необходимый пакет документов. Через 3 недели в Чечню уходил эшелон со сменой, и мы на него успели. Прибыли в Хосавюрт в начале апреля. С вокзала нас погрузили на автомашины и отправили в район Шали. Там находились подразделения 31-й бригады.

 У бригады, где служил Швырченков, легендарная «родословная». Прежде это была 104-я гвардейская ВДД, предназначенная для ведения боевых действий в горнопустынной местности. В годы ВОВ дивизия доблестно сражалась с отборными гитлеровскими частями в Венгрии, Австрии, Чехословакии. В 80е годы воевала в Афганистане, после — в первой и второй чеченской войне. По характеру подготовленности и психологической закалке 104я ВДД — самая «экстремальная». Все учения, тренировки, вояжи там основывались на преодолении невозможного… Зимой 2000го бригада вела бои с сепаратистами в Шатойском районе, освобождала от них райцентр. А весной противодействовал бандитам, начавшим там партизанские действия, минную войну…

— В нашей группировке были и парашютнодесантные роты, и спецподразделения, — объяснил Александр. — Я как связист служил в одном из них. И хоть будни были нелегкими, разборки между бойцами на этой почве не происходили. Каждый старался заботиться не только о себе, но и о других. Негодяи и трусы в «горячей точке» не задерживались. Если на гражданке им удавалось носить личину «хорошего парня», то там, в экстремальных условиях, любая маска быстро слетала, обнажая истинную сущность человека… Бывало, приезжали на заработки всякие самозванные, крутые с виду «рейнджеры». Но после двухтрех недель в Чечне, с постоянными ночными нападениями и перестрелками, быстро покидали опасный для жизни регион… В числе задач подразделений, которые обслуживали связисты, — ежедневная двухразовая инженерносаперная разведка на предмет обнаружения заложенных на дорогах и объектах взрывчатки и особенно — мощных фугасов. Первое время служить было очень трудно: привыкали ходить десятки горных км в тяжелых десантных берцах, ночевать в насквозь продуваемых палатках. Все, в том числе и связисты, выходили на боевые дежурства. А спать нередко приходилось в обнимку с автоматами, не снимая бронежилетов. Бывало, поднимали по тревоге 3-5 раз за ночь, все страдали от хронического «недосыпа»…

Выматывало даже обычное в рейдах по контролируемой территории рытье окопов. Ведь земля в предгорьях — камни и галька. Одной саперной лопаткой без кирки не разобьешь. Руки натирали до кровавых мозолей… Но самое страшное — десантники в ходе стычек и диверсий несли большие потери: погибали и контрактники, и срочники… Только за 2 недели бригада потеряла два взвода саперов. Все подорвались на заминированных участках дороги. Так, БМД из их части у него на глазах сгорела за считанные минуты. Из 8ми сидящих в машине парней в живых осталось только трое, а одному взрывом оторвало ногу…

Многие десантники гибли изза оплошностей командования. Александр с болью рассказал о том, как отряд соседней Бердской бригады спецназа, которую он тоже обслуживал, никто не предупредил о крупной базе арабских наемников на маршруте. Они наткнулись на засаду в ходе рейда у Серженьюрта. Пришлось вступить в неравный бой с четырьмя сотнями бандитов. Зажатые в каменном мешке спецназовцы оборонялись трое суток и понесли большие потери. Их спасла гаубичная батарея (тогда ей командовал ст.лейтенант Галкин, будущий Герой России). Благодаря снайперской огневой поддержке дальнобойных Д-30 и точной корректировке огня, бойцы вырвались из западни.

— Особенно велики были потери среди тех, кто сопровождал армейские автоколонны, — говорит Александр Олегович. — Нападали боевики всегда внезапно. Как сейчас помню одну такую поездку… Стоял погожий день. Горный воздух казался удивительно чистым и прозрачным. Тишину в ущелье нарушала только наша техника… Но вот почти одновременно рвануло впереди и в конце колонны. Бандиты применили свою излюбленную тактику: подорвали первую и последнюю машину. И стали методично уничтожать все подряд. Загорелись бензовозы, цистерны рвались со страшной силой. В огне пострадало и погибло много наших ребят. До сих не могу спокойно вспоминать об этом…

 Он пробыл в Чечне с апреля по ноябрь 2000го и за безупречную службу был представлен к наградам. А когда вернулся, продолжил обычную жизнь на гражданке. В столицу, а после — в Подмосковье, бывший контрактник перебрался в 2004-м, уже семейным человеком. Сначала оправился сам, потом перевез семью. Ныне старшина запаса трудится в охране «Спецтранснефтепродукта» в пос.Володарского. С женой Татьяной вместе уже 11-й год, сыну Коле скоро будет 9 лет.

Как и многие бронницкие десантники, Швырченков — неизменный участник праздничных церемоний. Там есть возможность увидеться с теми, кто служил в Чечне, вспомнить пережитое. В День ВДВ они всегда поднимают стопки за нерушимое десантное братство и обязательно — за всех павших друзейтоварищей, за тех, кто остался до конца верен воинскому долгу. Возможно, в их кругу звучат и памятные строки о тех, кто стал символом воинской доблести десанта в наше время: «Крылатая пехота не вышла из огня. Прости, 6я рота Россию и меня. Прощай, 6я рота, ушедшая в века, — бессмертная пехота небесного полка…»

Валерий ДЕМИН