ВЕЛИКОКНЯЖЕСКАЯ ПАРА В БРОННИЦАХ
0
1485
Последние дни мая 1891 г. были для жителей Бронниц необычайно волнительными. Везде наводили чистоту и порядок: подметали улицы, ремонтировали мосты и тротуары, красили штакетники. Дома, особенно на центральной Дворянской (ныне Советской) улице, украшали коврами, цветами, драпировали материей. Все ждали приезда высокопоставленных особ. И вот, наконец, настал долгожданный день. 1 июня 1891 г. в Бронницы прибыли высокие гости: генерал-­губернатор Москвы и Московской губернии великий князь Сергей Александрович Романов со своей супругой великой княгиней Елизаветой Фёдоровной
До прибытия в Бронницы Сергей Александрович и Елизавета Фёдоровна побывали в нескольких уездных городах. Вновь назначенный генерал­губернатор начал свою деятельность со знакомства с Московской губернией, в частности он посетил все уездные города и Бронницы в том числе. А что мы знаем об этой удивительной супружеской паре? Он – самый младший сын императора Александра Второго­Освободителя, убитого террористами. Она – внучка знаменитой английской королевы Виктории по материнской линии и родная сестра жены Николая II. 
Сергей и Элла были знакомы с детства. Мать великого князя возила его ребёнком несколько раз в Германию к родственникам, где восьмилетний Серёжа впервые увидел новорожденную Эллу и с разрешения взрослых даже присутствовал при её купании. И никто тогда и предположить не мог, что пройдёт время и эти дети повзрослеют и создадут семью. А пока каждый из них рос среди близких им людей и получал прекрасное воспитание и образование. Сергей Александрович, как и все мужчины в роду Романовых, получил военное образование. Юношей участвовал в русско­турецкой войне 1877­1878 гг. За проявленное мужество был награждён орденом св. Георгия 1­-й степени. 
Вскоре в императорской семье произойдут два скорбных события: умрёт горячо любимая Сергеем императрица­мать и будет убит террористами отец – император Александр II. И все эти трагические события наложат определённый отпечаток на душевное состояние великого князя Сергея Александровича. Но жизнь брала своё. 3 июня 1884 г. он женился на принцессе Гессенской Елизавете. Молодые поселяются в живописном месте, в Ильинском, во дворце. Этот уютный уголок под Петербургом стал самым любимым для супругов Романовых. Медовый месяц и самые счастливые годы своей супружеской жизни они провели в Ильинском. Это был счастливый брак, но Сергей Александрович и Елизавета Фёдоровна не афишировали свои чувства друг к другу.
На публике Елизавета Федоровна и Сергей Александрович были, в первую очередь, высокопоставленными особами, возглавляли общества и комитеты, а их человеческие отношения, их взаимная любовь и привязанность держались в тайне. Сергей Александрович прилагал все усилия к тому, чтобы внутренняя жизнь семьи не становилась достоянием общественности: у него было множество недоброжелателей. Из писем мы знаем больше, чем могли знать современники Романовых.
«Он рассказывал мне о своей жене, восхищался ей, хвалил ее. Он ежечасно благодарит Бога за свое счастье», – вспоминал князь Константин Константинович, его родственник и близкий друг. Вопреки распускаемым тогда слухам, это был по­настоящему счастливый брак. В день десятилетия супружеской жизни, которое пришлось на разгар Русско­японской войны, князь записал в дневнике: «С утра я в церкви, жена – на складе. Господи, за что мне такое счастье?» (Склад пожертвований в пользу воинов, организованный при содействии Елизаветы Федоровны: там шили одежду, заготавливали бинты, собирали посылки, формировали походные церкви). Великий князь стал во многом учителем своей супруги, очень мягким и ненавязчивым. Будучи на 7 лет старше, он действительно в большой степени занимался ее образованием, учил русскому языку и культуре, знакомил с Парижем, показывал ей Италию и брал ее в поездку на Святую землю. И, судя по дневникам, великий князь не переставал молиться, надеясь, что когда­нибудь жена разделит с ним главное в его жизни – его веру и Таинства Православной Церкви, к которой он принадлежал всей душой. «Я чувствовала, как Сергей желал этого момента; и я знала много раз, что он страдал от этого. Он был настоящим ангелом доброты. Как часто он мог бы, коснувшись моего сердца, привести меня к перемене религии, чтобы сделать себя счастливым; и никогда, никогда он не жаловался. Пусть люди кричат обо мне, но только никогда не говори и слова против моего Сергея. Стань на его сторону перед ними и скажи им, что я обожаю его, а также  и мою новую страну и что таким образом научилась любить и их религию…»(Из письма Е.Ф. брату Эрнесту о перемене религии) Елизавете Федоровне по статусу было необязательно менять вероисповедание. Пройдет 7 лет после замужества, прежде чем она напишет: «Мое сердце принадлежит Православию». Злые языки говорили, что к принятию новой веры Елизавету Федоровну активно подталкивал ее супруг, под чьим безусловным влиянием она находилась всегда. Но, как писала отцу сама великая княгиня, муж «никогда не старался принудить меня никакими средствами, предоставляя все это совершенно одной моей совести». 
Все, что он делал, – мягко и деликатно знакомил ее со своей верой. И сама княгиня очень серьезно подошла к этому вопросу, изучая Православие, присматриваясь к нему очень внимательно. « … Я все время думала и читала и молилась Богу – указать мне правильный путь, и пришла к заключению, что только в этой религии я могу найти всю настоящую и сильную веру в Бога, которую человек должен иметь, чтобы быть хорошим христианином. Это было бы грехом оставаться так, как я теперь – принадлежать к одной Церкви по форме и для внешнего мира, а внутри себя молиться и верить так, как и мой муж ‹…› Я так сильно желаю на Пасху причаститься Святых Тайн вместе с моим мужем…»
Герцог Людвиг IV не ответил дочери, но против своей совести она пойти не смогла, хотя признавалась: «Я знаю, что будет много неприятных моментов, так как никто не поймет этого шага». Так, к неописуемому счастью супруга, пришел день, когда они смогли вместе причаститься. И третье, последнее в его жизни, путешествие на Святую землю уже совершили вместе – во всех смыслах. Но вскоре в жизни супружеской пары произошли изменения. Александр III назначил Сергея Александровича генерал­губернатором Москвы.
Сергей Александрович и Елизавета Фёдоровна не стремились быть у власти. Сергей Александрович боялся, что не справится с должностью генерал­губернатора. Он понимал всю меру ответственности. Но отказаться от предложения брата – императора Александра III он не мог. Очень просто и ёмко о переживаниях своих и мужа написала Елизавета Фёдоровна в письме к отцу, великому герцогу Гессенскому, о назначении супруга на пост генерал­губернатора Москвы:
«После 7 долгих лет счастливой нашей супружеской жизни <…> мы должны начать совершенно новую жизнь и оставить нашу уютную семейную жизнь в городе. Мы должны будем так много сделать для людей там, и в действительности мы будем там играть роль правящего князя, что будет очень трудным для нас, так как вместо того, чтобы играть такую роль, мы горим желанием вести тихую личную жизнь».
Великий князь был одним из инициаторов создания и до самой гибели – председателем Императорского Православного Палестинского общества, без которого сегодня невозможно представить себе историю русского паломничества на Святую землю! Став во главе Общества в 1880­х гг., он умудрился открыть в Палестине 8 подворий Русской Православной Церкви, 100 школ, где арабских детей обучали русскому языку и знакомили с Православием, построить в честь матери храм Марии Магдалины – вот неполный перечень его дел, причем осуществлялось все это довольно тонко и хитро. Так, иногда князь выделял деньги на строительство, не дожидаясь оформления разрешительной документации, обходя множество препятствий. 
Трудно представить, насколько деятельными людьми были супруги, сколько они успели сделать за свою, в общем, недолгую жизнь! Он возглавлял или был попечителем около 90 обществ, комитетов и других организаций, причем находил время принимать участие в жизни каждого из них. Вот лишь некоторые: Московское архитектурное общество, Дамское попечительство о бедных в Москве, Московское филармоническое общество, Комитет по устройству при Московском университете Музея изящных искусств имени императора Александра III, Московское археологическое общество. Он состоял почетным членом Академии наук, Академии художеств, Общества художников исторической живописи, Московского и Петербургского университетов, Общества сельского хозяйства, Общества любителей естествознания, Русского музыкального общества, Археологического музея в Константинополе и Исторического музея в Москве, Московской духовной академии, Православного миссионерского общества, Отдела распространения духовно­нравственных книг. С 1896 г. Сергей Александрович – командующий Московским военным округом. Он же – председатель Императорского Российского Исторического музея.
Став в 1891 г. генерал­губернатором Москвы, он развернул невероятную деятельность, задавшись целью сделать город равным европейским столицам. Москва при нем стала образцовой: чистая, аккуратная брусчатка, городовые, выставленные в зоне видимости друг друга, все коммунальные службы работали идеально, порядок везде и во всем. Именно при Сергее Александровиче была построена центральная городская электростанция, налажено электрическое освещение улиц, возведен ГУМ, отреставрированы башни Кремля, построено новое здание Консерватории; при нем по Москве стал ходить первый трамвай, открылся первый общедоступный театр. 
Много сил и времени, а также личных денежных средств отдавали великие князь и княгиня Романовы на благотворительность, которая не была ни показной, ни поверхностной. «Правитель должен быть благословением своего народа», – часто повторял отец Эллы, и он сам, и его жена, Алиса Гессенская, этому принципу старались следовать. Их дети с малолетства были приучены помогать людям, невзирая на ранги – к примеру, каждую неделю ходили в больницу, где дарили цветы тяжелобольным, ободряли их. Это вошло в их кровь и плоть, точно так же воспитывали своих детей Романовы.
Даже отдыхая в своем имении Ильинском, Сергей Александрович и Елизавета Федоровна продолжали принимать просьбы о помощи, об устройстве на работу, о пожертвовании на воспитание сирот – все это сохранилось в переписке управляющего двором великого князя с разными людьми. В 1893 г., когда в Центральной России бушевала холера, в Ильинском открылся временный медпункт, где осматривали и при необходимости срочно оперировали всех нуждающихся в помощи, где крестьяне могли остаться в специальной «избе для изоляции» – как в стационаре. Медпункт просуществовал с июля по октябрь. Это – классический пример того служения, которым всю жизнь занимались супруги. В год войны с Японией Елизавета Фёдоровна всё делала, чтобы раненые солдаты получали хорошее лечение и уход. Она переживала за Россию. В одном из писем из Ильинского она писала сестре, императрице Марии Фёдоровне: «Погода превосходная, холодные ночи и летние дни в дивных осенних тонах. Хотя разве можно чем­то наслаждаться, когда тебя преследует война. Не сомневаюсь, наверняка ты была бы рада встретиться с солдатами… Они так трогательны в своих страданиях, так сильны духом». 
Единственное, что омрачало душевное состояние этой супружеской пары, отсутствие детей.
«Как бы я хотел иметь детей! Для меня не было бы большего рая на земле, будь у меня собственные дети», – пишет в письмах Сергей Александрович. Сохранилось письмо императора Александра III жене, императрице Марии Федоровне, где он пишет: «Как жаль, что Элла и Сергей не могут иметь детей». Великому князю было дано воспитать детей – но не своих, а брата Павла, после трагической гибели при преждевременных родах его жены, греческой принцессы Александры Георгиевны. Непосредственными свидетелями шестидневной агонии несчастной женщины были хозяева имения Сергей и Елизавета. Убитый горем Павел Александрович несколько месяцев после трагедии был не в состоянии ухаживать за своими детьми – малолетней Марией и новорожденным Дмитрием, и эту заботу целиком и полностью взял на себя великий князь Сергей Александрович. Он отменил все планы и поездки и остался в Ильинском, участвовал в купании новорожденного – который, кстати, и выжить­то не должен был по единогласному мнению врачей, – сам обкладывал его ватой, не спал ночами, заботясь о маленьком князе. Интересно, что в дневник Сергей Александрович записывал все важные события из жизни своего подопечного: первый прорезавшийся зуб, первое слово, первый шаг. А после того как брат Павел вопреки воле императора вступил в брак с женщиной, не принадлежавшей к аристократическому роду, и был изгнан из России, его детей, Дмитрия и Марию, окончательно взяли на попечение Сергей и Елизавета.
Почему Господь не дал супругам собственных детей – Его тайна. Исследователи предполагают, что бездетность великокняжеской пары могла быть следствием тяжелой болезни Сергея, которую он тщательно скрывал от окружающих. Его называли «надменным гордецом» из­за очень прямой осанки. Не знали обвинители князя, что «виновник» гордой осанки – корсет, которым он вынужден был поддерживать свой позвоночник всю свою жизнь. Князь был тяжело и неизлечимо болен, как и его мать, как и его брат Николай Александрович, который должен был стать российским императором, но скончался от страшного недуга. Свой диагноз – костный туберкулез, приводящий к дисфункции всех суставов, – великий князь Сергей Александрович умел от всех скрывать. Только жена знала, чего это ему стоит. «Сергей очень страдает. Ему снова нездоровится. Очень нужны соли, горячие ванны, без них он не может обходиться», – пишет Елизавета близким родственникам.
Как сказали бы сегодня, великая княгиня была первоклассным управленцем, филигранно умеющим организовать дело, распределить обязанности и следить за их исполнением. Елизавета Фёдоровна не игнорировала малейших просьб и нужд тех, кто к ней обращался. Известен случай во время Первой мировой войны, когда раненый офицер, которому грозила ампутация ноги, подал просьбу пересмотреть это решение. Ходатайство попало к великой княгине и было удовлетворено. Офицер поправился и впоследствии, во время второй мировой войны, занимал должность министра легкой промышленности.
Безусловно, жизнь Елизаветы Федоровны кардинально изменилась после страшного события – убийства любимого мужа… 4 февраля 1905 г. Сергей Александрович выехал из Кремля через Никольские ворота. За 65 метров до Никольской башни раздался взрыв страшной силы. Взрыв был таким мощным, что сердце убитого нашли только на третий день на крыше дома. А ведь останки Сергея великая княгиня собирала собственными руками. Ее жизнь, ее судьба, ее характер – все изменилось, но, конечно, вся предыдущая, полная самоотдачи и деятельности жизнь была подготовкой к этому. «Казалось, – вспоминала графиня Александра Андреевна Олсуфьева, – что с этого времени она пристально всматривается в образ иного мира <…>, <она> посвятила себя поиску совершенства».
После трагедии все, что не успел сделать Сергей, все, во что он вложил свой ум и неуемную энергию, Елизавета Федоровна считала своим долгом продолжить. «Только бы мне жить по правде, так, как желал бы мой Серж. Я бы хотела когда­нибудь стать достойной того, что была его женой»,­ писала она сестре, императрице Марии Фёдоровне в 1905 году. И, вероятно, движимая этими мыслями, отправилась в тюрьму к убийце супруга со словами прощения и призывом к покаянию. Она работала до изнеможения и, как пишет графиня Олсуфьева, «всегда спокойная и смиренная, находила силы и время, получая удовлетворение от этой бесконечной работы». О том, чем стала для столицы основанная великой княгиней Марфо­Мариинская обитель милосердия, существующая и поныне, трудно сказать в нескольких словах. «Господь отмерил мне так мало времени, – пишет она З. Юсуповой. – Надо еще очень многое успеть сделать»…
5 июля 1918 г. Елизавета Федоровна, ее келейница Варвара (Яковлева), племянник Владимир Павлович Палей, сыновья князя Константина Константиновича – Игорь, Иоанн и Константин, и управляющий делами князя Сергея Михайловича – Федор Михайлович Ремез были живыми сброшены в шахту под Алапаевском…
В настоящее время мощи великой княгини покоятся в храме, который построил ее муж, – в церкви святой Марии Магдалины в Гефсимании, а останки великого князя перенесены в 1998 г. в Новоспасский монастырь Москвы. Она канонизирована в 1990­е годы, а  по его канонизации работает комиссия. «Мы ведь с тобой знаем, что он святой», – говорила в одном из писем Елизавета Федоровна после смерти мужа. 
В наши дни жизнь этих двух неординарных личностей вызывает большой интерес. О них пишут книги, публикуют статьи, снимают фильмы. И, конечно, то, что С.А. и Е.Ф.Романовы посетили Бронницы в 1891 г., является для нас важным фактом, добавляет в копилку истории города интереснейшие моменты его жизни. Нам повезло, что сохранился репортаж о том, как жители Бронниц и окрестных деревень встречали высоких гостей.
Мы приводим полностью публикацию из газеты «Московские ведомости» за 2 июня 1891 г.. (Выражаю благодарность научному сотруднику музея Гутниковой Т. за оказанную помощь в поиске этого материала).
Ирина СЛИВКА, эксперт отдела культуры администрации г.Бронницы
На снимках: Елизавета Федоровна и Сергей Александрович Романовы (два фото в интерьере­1890­е гг.); Сергей Александрович и Елизавета Федоровна на Святой земле (Гефсимания, храм святой Марии Магдалины, 1888 г.); Великая княгиня Елизавета Федоровна – настоятельница Марфо­Мариинской обители милосердия. 1910-­е гг.
 
«МОСКОВСКМЕ ВЕДОМОСТИ» 
от 2 июня 1891 г. стр.2)
«По первоначальному маршруту объезда Его Императорским Высочеством Московским Генерал­губернатором Великим Князем Сергием Александровичем Московской губернии. Его Высочеству предположено было, посетить город Коломну и ознакомиться с учреждениями её, иметь там ночлег, а затем совершить на другой день поездку в город Бронницы, из которого уже и возвратиться в Москву. 
Затем изменив намерение о поездке из Коломны в Бронницы, и возвратившись вчера, после посещения Коломны, в Москву, Его Императорское Высочество с Августейшею Супругой Великою Княгиней Елизаветой Федоровной совершили сегодня, 1 июня, вторичную поездку по Московско­Рязанской железной дороге для посещения города Бронницы. 
Город этот стоит от станции «Бронницы» в 12 верстах и для проезда по шоссе с железной дороги в Бронницы и обратно отправлены были из Москвы три экипажа Его Высочества (две коляски и четырехместное ландо) и наемные лошади.
Ясная, хорошая, хотя и не особо теплая погода, при которой совершилось четыре первые поездки Их Высочеств в губернию, сегодня сменилась пасмурным и дождливым днем, но это не удержало Их Высочеств от поездки в Бронницы. 
Из Москвы Их Высочества отбыли экстренным поездом в 10 часов утра. Рязанский вокзал оставался в том же виде и убранстве, какие приданы были ему накануне при проезде Августейшей четы в Коломну. Встретил и сопровождал Их Высочеств на вокзале в Москве опять весь персонал управления и отдельных частей железной дороги, во главе с директором правления И. К. Фон­Мек, заменявшим председателя правления, и заместителем управляющего дорогой Н. А. Рахманиным. К ним присоединился также для сопровождения Их Высочеств в поезде начальник Московского жандармско­полицейского управления железных дорог полковник Гернет. Ко времени отъезда Их Высочеств и к обратному прибытию вечером на Mocковский вокзал собиралось немало окрестных обывателей Москвы, при каждом случае старающихся единодушно выразить Их Императорским Высочествам свою радость видеть Их во главе столицы. Сопровождали Их Высочеств в сегодняшней поездке в Бронницы губернатор князь В. М. Голицын, заведующий Двором Его Высочества граф Г. Г. Стенбок, гофмейстерина графиня А.А.Олсуфьева, фрейлина Е. Н. Козлянинова и адъютант Его Высочества штаб – ротмистр Стахович. На попутных станциях, особенно в Раменском, где находится большая фабрика Малютиных, и на подмосковных дачных полустанках, несмотря на дурную погоду, собрался окрестный народ, кликами приветствуя Их Высочеств при появлении Их у окон вагона. 
Маленький Бронницкий вокзал весь скрылся за материями, флагами и густою чащей лавровых деревьев сгруппированных и на платформе его и внутри самого вокзала, причем значительная часть платформы и вся внутренняя зала его были устланы красным сукном. Для встречи Их Высочеств на станцию прибыла только часть должностных лиц Бронницких учреждений, прочие же оставались в городе и собрались в соборе, куда пожелали прибыть Их Высочества прямо с железной дороги. На вокзале Августейших Генерал­Губернатора и Его Супругу встречали: бронницкий уездный предводитель дворянства, светлейший князь А. А. Ливен, с супругой княгиней А. П. Ливен, урожденной Васильчиковой. Которая, как бывшая фрейлина Её Императорского Величества, имела на себе установленный для фрейлин шифр. Со своей незамужнею сестрой О. П. Васильчиковой. Граф С. В. Орлов­Давыдов принадлежащий к числу местных дворян – помещиков. Местный исправник О. Т. Басов, председатель уездной земской управы Я. В. Князятов с двумя гласными и помощник начальника губернского жандармского управления по Коломенскому и Бронницкому уездам ротмистр А. И. Касаткин. При выходе из вагона предводитель дворянства, приветствуя Их Высочеств, поднес Великой Княгине роскошный букет из роз. Их Высочества, по случаю шедшего дождя, предложили всем встречающим Их, бывшим без верхнего платья, войти в вокзал и, милостиво поздоровавшись с ними, скоро заняли место в коляске и направились в город. Губернатор и лица свиты поместились в закрытом ландо и другой коляске, а далее следовало до десяти экипажей сопровождающих лиц. При отбытии с вокзала народ, собравшийся из окрестных селений, в кликах ура выражал Их Высочествам свой привет. Дорога от вокзала до города идет по прекрасному шоссе, сначала около 4 верст по не имеющей селений равнине, а затем по правой стороне шоссе начинается и идет почти до самой Москвы­реки, отделяющей город от железной дороги, Государева лесная дача Велинская. Пред началом этой дачи, против деревни Петровской, находящейся в стороне от шоссе, ожидало проезда Их Высочества население всей этой деревни. Селяне деревни Петровской окружали Августейшего Генерал – Губернатора у арки, перекинутой самими крестьянами из ветвей, зелени и флагов поперек шоссе. Другая такая же арка была несколькими верстами дальше устроена крестьянами деревни Бояркиной, при повороте с шоссе в эту деревню, находящуюся от него верстах в трех. Население этой деревни также ожидало Их Высочеств у своей арки. Среди обеих групп крестьян на столах лежали, как (исстари) установившийся в нашем отечестве, в знак добрых пожеланий, хлеб­соль (обыкновенно большой ржаной хлеб на медных подносах и солью на верхней части), которые потом доставлены были от этих крестьянских обществ на вокзал и поднесены Их Высочествам при обратном отбытии в Москву. Набожно крестясь и одушевленно присоединяясь к молитве, встречали крестьяне Их Высочеств, а Бояркинцы при этом хором пели гимн Боже, Царя храни! По окраинам лесной дачи стояли, присоединившись ко встречавшим, с присвоенным им оружием и знаками, местные сторожа Царской лесной дачи. Ближе к Бронницам, почти пред самым плашкотным мостом через Москву­реку, раскинулось село Николо – Боршевской погост, именуемый в нaроде Никола ­Романь. Звон храма этого села, стоящего лишь в нескольких саженях от шоссе, раздавшийся как только показался на шоссе кортеж Их Высочеств, следовавших при порывистом ветре и дожде в коляске, а вышедшее на шоссе с хоругвями и святым крестом приходское Духовенство усиливали характер приветов крестьян и соседних лесных пристаней. Звон в Николо­Романи, доносился до города Бронниц, получал в отклике благовест городского собора, возвестивший приближение Их Высочеств к городу. Вся улица, идущая по шоссе до собора, была заполнена горожанами. Плашкотный мост, забрасываемый от порывистого ветра валами воды, наполнен был, как и шоссе у мест встречи Их Высочеств, крестьянами, устлан был свежей накошенной травой и полевыми цветами, устойные столбы его обвиты кумачом, а по краям моста были флаги и елки. За мостом возвышалась красивая арка, сооруженная уездным земством. Она состояла из двух деревянных башенок, окрашенных и убранных флагами и щитами с вензелем Их Высочеств, а наверху перекинуты были гирлянды зелени и флагов. При въезде в город, на краю улицы и пограничной городской черты воздвигнута была другая арка от городской думы, представлявшая хорошо сгруппированные ветви, зелень, цветы и флаги. У этой арки находился приглашенный из Москвы оркестр Несвяжского гренадерского полка, заигравший при приближении Их Высочеств марш, звуки которого сливались с кликами народа на всем пути до собора и звоном всех колоколов городских храмов. Убранством улиц и домов Бронницы щегольнули: вся улица и дома до собора представляли живописное соединение разнородных украшений из ковров, материй, флагов, растений и цветов, среди коих почти у каждого дома возвышались щиты и вензеля Их Высочеств. Особо красиво были убраны: мастерские артиллерийских парков, земская управа, гостиный двор, клуб и др. При въезде на Соборную площадь, среди лавок задрапированных рядом фестонов на материи, возвышалась арка из зелени от местного общества хоругвеносцев. Венчал арку портрет Великого Князя Сергия Александровича; на обороте портрета сделан был вензель из цветов. При восторженных криках смокшего под дождем, но не покидавшего улиц народа, подъехали Их Высочества ко вратам соборов. При проезде Их Высочеств был примерный порядок, поддерживаемый 300 сельскими старостами, собранных со всего уезда и стоявших по сторонам узкого проезда для экипажей, вместе с несколькими десятками горожан, добровольно взявших на себя поддержание порядка. У врат собора Их Высочества встречены были городским головой С. Н. Артемовым с гласными, который удостоился поднести Их Высочествам хлеб­соль на деревянном блюде, при таком кратком приветствии: «Ваше Императорское Высочество! Граждане города Бронниц приветствуют назначение Ваше Московским Генерал­губернатором на счастье первопрестольной Москвы и на радость Обожаемого Монарха. Выражая Его Императорскому Величеству свои верноподданнические чувства, граждане города Вашему Высочеству подносят хлеб соль. Примите, Ваши Императорcкие Высочества!» От врат соборной площади до паперти Михаило­Архангельского собора, на которой ожидало духовенство с протоиереем А. Д. Виноградовым с крестом и св. водой, стоял длинный ряд хоругвеносцев с вынесенными из соборов хоругвями. Приложившись к кресту и приняв окроплениe снятою водой, Их Высочества прошли в собор, где совершен был молебен с многолетием и поднесены Их Высочествам заздравные просфоры. Затем, в сопровождении духовенства Их Высочество прошла в соседний зимний собор для поклонения чтимой чудотворной иконе Иерусалимской Божией Матери; икона эта в течении 10 недель после Пасхи берется из Бронниц, переносится по селам и городам и только вчера, исключительно по случаю посещения Бронниц Их Высочествами, привезена из Гжели. У чудотворной иконы совершен был молебен с поминовением о здравии Благоверных Великого Князя и Великой Княгини. Приложившись к св. иконе, подъем к которой на возвышение усыпан был фиалками, Их Высочества приняли две поднесенные Им в серебряных ризах копии с этой иконы. Одна из них поднесена протоиереем и городским головой от города, другая – местными хоругвеносцами. 
Из собора, при кликах народа и звоне колоколов, Их Высочества проехали в помещение земской управы, где собрались для представления все должностные лица. Зала была красиво задрапирована и украшена лавровыми деревьями, и среди зелени и цветов красиво помещен был портрет Государя Императора. При входе Их Высочеств, Великой Княгине был поднесен букет председателем земской управы, а затем – от городских дам и от купеческих дам. По представлении должностных лиц поднесли Его Высочеству хлеб­соль старшины 20 волостей. 
Затем Их Высочества проехали в дом уездного предводителя, светлейшего князя А. А. Ливен, красиво украшенный и по фасаду и по двору, затянутому материями. По пути к нему шпалерами стояли без оружия 3­й и 35­й apтиллерийские летучие парки и конная команда, а у дома предводителя был выстроен в почетном карауле 1­й летучий apтиллерийский парк; при почетном карауле находились начальник гарнизона и командиры парков. Вблизи были размещены оркестр Несвижского полка, прибывший из Москвы, и хор певчих, а пред воротами дома – ученики уездного училища и церковно – приходской школы и ученицы городской школы с букетами, которыми они затем осыпали путь Их Высочеств. Выйдя из экипажа и приняв почетный караул, орденарцев и вестовых, Его Высочество с Великою Княгиней проследовал в дом, при пении гимна учениками школ и певчими в отдалении. Вскоре, по распоряжению Его Высочества, ученики и ученицы, по случаю дождя, были отпущены, причем пред отпуском ученицы городской школы во входном коридоре дома поднесли вышедшей к ним Великой Княгине букет из фиалок и других полевых цветов. 
Во время завтрака Их Высочеств народ, несмотря на дождь, массой стоял у предводительской квартиры, и Их Высочества несколько раз показывались в окне, вызывая восторженные клики. После завтрака у предводителя, Eго Высочество с губернатором и адъютантом посетил земскую больницу, которую осматривал в сопровождении почетного ее попечителя князя А. А. Ливен и председателя земской управы, причем, между прочим, обратил внимание на имеющую медаль на Георгиевской ленте акушерки фельдшерицу больницы Алексееву, которая удостоилась объяснить что она служила сестрой милосердия во время последней войны и была в Румынии. 
Посетив затем городскую богадельню на 40 мест, содержащуюся на средства Ф. Я. Ермакова. Его Высочество вернулся к князю А.А.Ливен, где оставалась Ее Высочество и куда были, по желанию Его Высочества, приглашены проститься должностные лица и офицеры артиллерийских полков. 
Простившись со всеми, Их Высочества со всеми сопровождающими Их лицами отбыли при кликах народа и звоне колоколов из Бронниц и прибыли в Москву в 5 часов. На Бронницком вокзале провожали уездный предводитель с супругой и чины администрации. На вокзале в Москве Их Высочества сошли с поезда при звуках Преображенского марша, исполненного оркестром служащих в железнодорожных мастерских и, простившись с губернатором, администрацией дороги, в сопровождении свиты отбыли во Дворец.Провожал Их Высочеств утром и встречал при возвращении обер – полицеймейстер Е.К.Юрковский».
 
 
Назад
Авторизуйтесь, чтобы оставить комментарий