Бронницкие НОВОСТИ

Более восьми лет назад, 30 мая 2015 года, не стало моего отца. Уходят годы, и, чем дальше, тем больше чувствую невосполнимость потери. Я пристальнее вглядываюсь в судьбу родного человека. Отец родился в причерноморском городке Скадовске 6 декабря 1923 года. Был первенцем в большой семье. Его отец Константин Ефимович был из рабочих, в прошлом – краснофлотец. Мать Клавдия Андреевна, уроженка Николаевской облас­ти, родилась в семье сапожника-кустаря. Образование дедушка получил в приходской школе, 2-3 класса, но он много читал, любил писать письма, всю жизнь состоял в переписке с детьми и внуками. Бабушку грамоте не обучали, при этом она никогда не ошибалась в расчетах. Была мудра и остроумна. Свои рассказы о прежней жизни, которые мы любили слушать в ее исполнении, наполняла самобытным юмором.

Весь большой род Лавренченко был связан с Кубанью. В Темрюке 10-м ребенком из 18-ти появился на свет мой дедушка Константин Ефимович. Детей рождалось много, но не все доживали до взрослого возраста, в семье дедушки из 18-ти осталось только 8. Нарекали детишек по святцам, поэтому в семье были Иван первый, Иван второй, Степан первый, Степан второй. Наша родословная, благодаря усилиям отца, восходит к XVIII веку и содержит 8 колен. Интересна автобиография дедушки, с его слов написанная моим папой. Дед был лихим, красивым, парнем, рано освоил профессию каменщика, помогая отцу. Но юность требовала романтики и геройства. В годы гражданской войны – встал на сторону победившей революции. Служил краснофлотцем, вступил в партию большевиков, стал атеистом. Кубань много раз переходила из рук в руки. То «красные», то «белые», то Корнилов, то Деникин… В сложной политической обстановке гражданкой войны дедушка пережил мно­жест­
во перипетий, связанных с арестами и побегами, но остался верным революционным идеям. Непродолжительное время, после освобождения из заключения по ложному доносу, в 1942 году оказался на фронте, воевал, несмотря на то, что смолоду лишился указательного пальца правой руки. Проявил геройство, когда сумел сбежать из-под немецкого конвоя, спасая брата и племянника... Об этом случае и любили вспоминать, собравшись в Темрюке большой семейной компанией.

Недавно я побывала на родине отца, где прошли счастливые дни нашего с братом детства. Там, на старом закрытом и забытом кладбище нашла могилы моих дорогих бабушки и дедушки, а также самого младшего их сыночка Славочки, который родился во время войны. Когда старшие выпорхнули из семейного гнезда на широкие просторы взрослой жизни, Вячеслав обещал по традициям казачества как самый младший из детей не покидать родителей. Но случилась трагедия, после тяжелой болезни Славик, их опора и надежда, в 18 лет ушел из жизни. Родителей не покинул, их могилы рядом. Нашла их, поклонилась, поблагодарила за доброту и любовь к нам, многочисленным внукам, положила цветы, поставила в церкви свечи. Все, что пока могла сделать для дорогих и незабываемых...

Свою жену Клавдию и будущую мать своих 8-х детей (в том числе и моего отца) Константин Ефимович встретил в Скадовске. Разбирая архив, я наткнулась в местной газете «Советское Черноморье» от 7 апреля 1964 года на скромную заметку под заголовком «Мать» под руб­рикой «О людях красивой души», в ней рассказ о моей бабушке. Строки из этой заметки: «Материнству – самой трудной профессии посвятила свою жизнь Клавдия Андреевна Лавренченко. Восьмерых детей вырастила. Сколько бессонных ночей и тревог оставили свои следы в её материнском сердце».

Добавлю от себя – в годы фашистской оккупации Кубани, бабушка, сохранила всех пятерых, «мал-мала-меньше», детей. Чтобы у них была какая-нибудь еда, гадала на бобах. Люди благодарили её за гадание кто хлебом, кто маслицем, кто-то зерном или куском курочки. Так спасала от голода. Прокормить пятерых детей было трудно. Бабушка рассказывала – если к ним приходили всегда голодные и нагловатые румынские солдаты, то, не обращая внимание на малышей и мольбы матери, выгребали из дома всё.

Умению гадать, этому спасительному в годы войны ремеслу, бабушку научила женщина из Персии, которая была прислугой в доме у немецкого барона из Люксембурга по фамилии Фальс-Фейн. Когда бабушка осиротела, овдовевший отец, женившись, заботы о шестерых братьях возложил на ее плечи. Бабушка поступила на службу к Фальс-Фейнам. Она готовила и подавала еду к столу. В богатом доме ее любили, одаривали подарками. Есть исторический факт – Николай I, проездом, останавливался в этом очень богатом и известном в Одессе доме. По протоколу, царская особа не имела на это права.

«Достойные дети выросли в семье: Николай – полковник, кандидат технических наук, доцент; Владимир – кандидат экономических наук, заслуженный экономист и финансист; Виктор и Анатолий – подполковники, военные летчики; Георгий – доктор наук, профессор, Валентина – геолог-картограф, Галина – воспитатель, затем директор книжного магазина в Плевне». Вечная слава матерям, чья жизнь была жертвенной, но не напрасно!

Вспоминаю, как в детстве приносила дедушке на стройку обеды из дома. Его огрубевшие, мозолистые, натруженные руки, когда он обнимал меня или гладил по голове, становились ласковыми и нежными. Особую трогательность этому придавало отсутствие у деда правого указательного пальца. Хотелось его пожалеть, прижаться и поцеловать в щетинистую щеку.

Бабушка всегда вставала в 4 часа утра, чтобы принести с рынка свежие продукты. Иногда помогала ей и я. Возвращались мы с двумя полными кошелками для большой семьи. Я ложилась досматривать сны, а бабушка – на кухню, к примусам и керогазам, к сковородкам и кастрюлям. И так каждый день и всю жизнь… Целую бабушкины заботливые руки. Хотела бы я вновь побывать на том рынке, где можно было бы снимать кадры для кинофильма «Кубанские казаки», настолько живописной была снедь, и велик её ассортимент. Хотела бы услышать острых на язычок, обаятельных, веселых хозяюшек, их кубанский звонкий говорок!

Нам, старшим внучкам, поручали ежедневно, утром и вечером перед сном, мыть полы в доме. У нас всегда было чисто убрано, белоснежные, накрахмаленные салфетки и белоснежная русская печь в гостиной. Печь бабушка постоянно белила, причем только сама, не доверяя это ритуальное для нее действие никому. В семье авторитет бабушки и дедушки был непререкаемым. Детей никогда не наказывали за озорство или непослушание, было достаточно сурового взгляда и выразительного молчания. Дед был с нами всегда добр, но при этом строг.

К 1941 году у родителей моего отца было 7 детей. В 1943 году появился на свет 8-й ребенок Славик. Бабушка в 1946 году была награждена орденом «Материнская слава» II степени, который хранится теперь у меня. Как пишет в мемуарах отец: «До войны дедушка занимал руководящие должности местного масштаба, его часто перебрасывали с работы на работу, с ним вместе кочевала семья по городам и станицам. Это затрудняло обучение детей. Нередко дети жили в интернатах, чтобы не проделывать многокилометровые маршруты пешком от школы до дома. Дороги в голодные годы были небезопасны».

Вдали от родительской заботы дети скучали по дому. Бабушка однажды едва не упала в обморок, когда темной ночью, в непогоду, постучали в окно. На пороге стояли держась за руки голодные, грязные, падающие от усталости 11-летний Коля и маленький 8-летний Володя. Очень соскучились по родителям. Прошли несколько километров, чтобы оказаться рядом с папой и мамой и получить свою порцию любви, тепла и нежности. Материнское сердце разрывалось от боли.

Дедушка много работал, чтобы дети были одеты и сыты. Загружал подвал кукурузой, арбузами и дынями, тыквой, рыбой и прочим. Голодный 1937 год смогли пережить относительно благополучно. Несмот­ря на трудности (отец за 10 лет обучался в 6-ти школах) дети получили хорошее воспитание и образование. Родители и советская школа привили им огромную тягу к знаниям. В семье не было неучей, лодырей и разгильдяев, все выросли эрудитами с широким кругозором и множеством интересов. Постоянное самообразование и самосовершенствование с юных лет стали жизненной потребностью.

Идеалом моего отца, как у большинст­ва подростков той поры, стал Павка Корчагин. Книгу о нём отцу подарили в школе за отличные успехи в 6-м классе. «Жизнь надо прожить так, чтобы не было мучительно больно за бесцельно прожитые годы». Еще подростком, мечтая о будущем, отец ставил перед собой высокие цели и непростые задачи. Об этом можно прочесть в его дневниках. Дневники и сохранившиеся письма родных – это хроникально-документальное повествование о жизни былой поры . «…Приятно и волнующе, переворачивая пожелтевшие страницы, воскрешать воспоминания минувших дней…», – писал отец.

Весна. Выпускной вечер. Впереди у отца поступление в университет, любовь... Но в жизнь ворвалась война… Они, вчерашние мальчишки, уходили воевать прямо из детства. Еще недавно им казалось – наступила самая счастливая пора – долгая жизнь, исполнение планов, стремлений, идей, большая любовь. Но эти планы отодвинула война, разделив поколение молодых людей на тех, кто, защищая Отечество, отдаст свою жизнь, и тех, кого судьба, проведя через горнило войны, пощадит…

Сохранилась школьная фотография, 1940 г. На снимке – совсем юные счастливые лица. Им по 16-17 лет. Из юношей этого выпуска вернулись с фронта лишь несколько человек. Отец рассказал о судьбе почти каждого из них в своих мемуарах. Его феноменальная память никого не оставила без имени. Их, одноклассников, 32 человека. Каждый из них в суровое военное время самой высокой ценой был готов отстаивать свободу страны! Очень тепло вспоминает отец в своих мемуарах об учителях. Он не раз отмечал высокий уровень преподавания, который им, выпускникам небольшого кубанского города, позволял поступать в высшие учебные заведения или приобретать достойные профессии. Школу Николай окончил с отличием, это давало ему право поступать в любой вуз без экзаменов.

«Аня приказала мне окончить школу с отличным аттестатом. Чего не могут сделать прекрасные глаза милой?!» – строки из его дневника. «Одним из самых интересных и трудных для преподавания, был урок истории», – вспоминал отец. Сложная, неоднозначная ситуация в мире перед вой­ной нередко вызывала на уроке бурные дискуссии. Преподавателю истории трудно было отвечать на вопросы и удерживать высказывания учащихся в рамках политкорректности. В условиях нарастающей тревоги все понимали, войны не избежать.

Как и тысячи его сверстников, отец хотел попасть на фронт добровольцем. Дважды писал заявление в военкомат, но ему отказывали – не исполнилось 18-ти. Полгода ожидал призыва. Не теряя времени, перечитал книги из городской и школьной библиотек о военном деле, об истории воин, нашел книгу об устройстве артиллерийского оружия и тактике ведения боевых действий. Удивительным образом эти знания пригодились ему в училище. Курсанту Лавренченко иногда поручали читать лекции по артиллерийскому делу, в том числе и офицерскому составу.

Мой отец с молодых лет упорно работал над собой, особенно с началом войны, за полгода до призыва… Не хотел в трудный момент подвести тех, кто окажется на передовой рядом. Представлял себя то в танке, то в море на корабле, то за штурвалом самолета. Мечтал стать летчиком. Но судьба распорядилась по-своему, прочно связав его в период войны с артиллерийским делом.

Тревожная весна 1941 года и наступающая с запада угроза не отменяли желание радоваться жизни, строить планы, встречаться, целоваться... Золотой нитью в канву событий вошла любовь к девушке по имени Анна, которая стала его мечтой, судьбой и смыслом жизни. Это была любовь с первого взгляда и до последних дней. В дневнике отец описывает, как на комсомольском собрании увидел девушку с нежным овалом лица и большими глазами под длинными, пушистыми ресницами. Через всю войну он пронес её образ и фотографии.

Переживая за судьбу любимой девушки, которая была сиротой, перед уходом на фронт отец представил Анну родителям как невесту и поручил их заботам. В семье её приняли как дочь... Но фашистская нечисть наступала, занимая города, станицы, хутора... Анна не могла оставаться в семье, бежала, скрывалась. В одном из писем она описывала, как немцы её и старшую сестру за то, что они не вышли на какие-то работы, закрыли в подвал, где воды по колено. Но они смогли выбраться и скрыться. Поддержки от родных нет, работа только до прихода оккупантов, приходилось бежать с Кубани, голодала. Некоторое время Анна работала в госпитале, в ожоговом отделении. Рассказывала нам, что самые тяжелые ранения получали танкисты и летчики, что плакала, когда они кричали от нестерпимых болей...

На долю отца выпало участие в одном из самых кровопролитных сражений – битве под Сталинградом. Он подробно рассказывал об этом в своих дневниках. 28 июля 1942 года нарком обороны И.В.Сталин издал приказ №227, известный больше как «Ни шагу назад!». За каждую пядь земли бойцы стояли насмерть. В Котлубани отец получил осколочное ранение, был контужен. С одним из осколков, извлекать который было опасно, прожил всю жизнь. Начинал войну рядовым, вернулся в звании младшего лейтенанта.

Из отцовского дневника 1943 года: «… После марш-броска всем взводом смот­рели вчера в театре пьесу К. Симонова «Жди меня». Пьеса произвела глубокое впечатление, взволновав до глубины души… Моя невеста! Ждешь ли ты меня? Больше года я не видел тебя... Много времени прошло, как мы расстались, Тропка заросла, по которой ходили мы с тобой, второй раз отцвел куст сирени, под которым я впервые тебя поцеловал… Не хочу верить, что тебя потерял…»

«…Милые родные! Как тяжело жить одному, без семьи, друзей и любимой! Где ты, веселый папа? Помнишь, ты рассказывал смешные истории, приносил гостинцы, а мы тебя за это обнимали изо всех сил своих маленьких ручонок. О, мама! Вечно хлопотливая, своим здоровьем и силой мы обязаны тебе…Как ты умела готовить наши любимые блюда! ...Мы твои четыре птенца! Я – старший Николай, молчаливый, застенчивый; вихрастый, вспыльчивый, аккуратный Володя; черный, как галчонок, весь в отца, горячий в играх, Витя; драчун и забияка, верткий, как мяч, Толя. Наша старшая сестричка, красавица, русоголовая Валюша. Солидный 4-х летний пузырь Жоруха и общая любимица, самая младшая Галочка…», – так писал отец 25 июля 1943 года в своем фронтовом дневнике о любимой и родных.

Полтора военных года моя мама и отец ничего не знали друг о друге. Даже долгая разлука, редкие встречи, переживания и смертельная опасность не разъединили их. В 1944 году в Закарпатском селе Пришивальня они нашли друг друга, поженились. О том, что родилась дочка, отец узнал, когда вернулся после очередной операции по уничтожению бандеровцев. «15 июля 1945 года, воскресенье. Сегодня в 19 часов Анюшка подарила мне дочь. Дочь вся в меня. У нее глаза будут большие, как у Анюшки и брови и ресницы черные. А все остальное мое, рот, нос, даже ямочки на щечках мои и нежный румянец на щечках», – это строки из дневника отца. 20 марта 1949 года в Ужгороде родился сынок, которому дали имя Володя. Смышлёный, очаровательный и очень подвижный. За ним трудно было присматривать, поэтому часто попадал в невероятные истории, нередко представлявшие угрозу его жизни. «Володя сделал блестящую карьеру – от простого инженера, выпускника МАДИ, до заместителя генерального директора КамАЗа, крупнейшего автомобильного гиганта страны. Тяжелая болезнь погубила его на 52 году жизни… Горе постигло нашу семью 12 февраля 2001 года, не стало моего дорого, горячо любимого сына и братика Аллы - Володи...»

Нас с братом родители «берегли, как зеницу ока». Мама не работала, пока мы не повзрослели. «Маленькими увозили на всё лето на Кубань, к теплому солнцу, ласковому морю, свежим фруктам и овощам». Мама, «…став офицерской женой, стойко переносила все тяготы кочевой и неустроенной армейской жизни». По углам скитались долго, приходилось жить в одной комнате с хозяевами, и в неотапливаемых, грязных помещениях. О послевоенных трудностях я узнала, читая дневники отца.

Иногда невозможность решить квартирный вопрос доводила отца до отчаяния, поскольку речь шла о здоровье и жизни дочери и жены. Был случай, когда по прибытию в Ужгород пришлось ночевать на улице. Только в 1957 году получили две смежные комнаты в коммунальной квартире. И вот, о счастье! Первая двухкомнатная квартира в Бронницах. Дети уже взрослые, дочь-студентка, сын в старших классах. Но привыкшие к жизни в стесненных обстоятельствах, мы были рады и этому.

Через всю мою жизнь прошла большая благодарность маме. Мы не замечали трудностей быта, поскольку она везде старалась создать максимальный уют для семьи. Вкусно и сытно кормила, готовила деликатесы. Отец писал о маме: «Она не только везде старалась создать все условия для моего служебного и творческого роста, но была поддержкой и верной помощницей во всех делах».

Еще в 1952 году мама окончила курсы чертежника, получив сертификат для того, чтобы быть грамотным и полноценным помощником отцу при его обучении в Военной Академии транспорта и тыла. Сохранилась «Диссертация на соискание ученой степени кандидата технических наук Лавренченко Н.К. Ленинград, 1962 г.». В этой работе все графики, формулы, таблицы, рисунки, тексты выполнены мамой. С благодарностью отец писал: «В своих успехах очень многим обязан своей милой жене Анне!»

Трагическая запись в дневнике отца: «Осенью 1975 года Аня, почти всю жизнь не знавшая докторов, тяжело заболела. Не помогла ей даже срочная операция. 5 сентября 1976 года перестало биться горячее и доброе сердце моей бедной голубки… Навсегда ушла моя любимая...»

В нашем детстве не было места безделью и праздности. Каждый выходной родители организовывали для нас с братом походы или экскурсии, посещение театров и музеев. Если оставались дома, то проводились конкурсы, соревнования, кто быстрее решит задачу, кто лучше сделает упражнение, кто точнее ответит на вопрос. Отец своими руками для нас изготавливал головоломки. А еще мы любили «Распорядок дня» на стене. Его было интересно выполнять, в немалой степени потому, что он был украшен папиными забавными цветными рисунками. Любимой книгой того времени у нас была «Математическая смекалка».

Мы были благодарны родителям за то, что в нашей коммуналке, заполненной казенной мебелью, первым, самостоятельно приобретенным, был не сервант или диван, а заветный книжный шкаф. А в нем - академические издания классической литературы и хорошо изданные детские книги. Чтобы купить всё это, родители стояли в очереди ночами напролет, сменяя друг друга. Всю жизнь самым ценным в нашей семье считалась домашняя библиотека. Читали всё подряд и там, и в соседских, школьных, городских... В том числе обязательно заглядывали, в те книги, которые читать нам запрещали. Ничего не поняв, удивлялись, почему нельзя.

Папа и мама были жизнерадостными людьми. Жили взахлеб, любили веселые компании, застольные песни, особенно украинские, бальные танцы в доме офицеров, прогулки с друзьями с костром и шашлыками, с ночевками в палатках. Любили путешествия по стране. Организовали у себя, так называемый, «поэтический салон» или «литературную гостиную» с чаепитием. Читали стихи, обсуждали просмотренные фильмы и прочитанные книги. Торты и пирожные к чаю пекли сами. Жизнь наших родителей служит хорошим нравственным уроком, в котором всему было место – и долгу, и преодолению трудностей, и любви, и заботам, и радостям.

В нашей семье было принято активно переписываться. Это были не только праздничные открытки, но и большие, на нескольких листах, письма. Переписку до 1976 года, как дорогие документы, мы с папой собирали и хранили. Сберегли и его фронтовые треугольники. В одном из своих писем на фронт в феврале 1944 года дедушка пишет отцу. Текст и стилистика письма сохранена. «… Я был за своих детей уверен, что они не изменят Родине, так вы воспитывались, так оно и получилось. Несмотря на то, что наша Родина переживала самые тяжелые, напряженные дни, вы оказались с Володей сынами, преданными нашей необъятной Родине – как и должно оно быть… Лучше умереть со славой во имя Родины, чем перейти на сторону всем ненавистного врага... На нашей Кубани нет этого гада уже 4 месяца, но остался его смрад. Но пройдет время, все изгладится, заживем счастливой и радостной жизнью».

Сколько в этом письме ненависти к врагу, одновременно любви и гордости за сыновей и уверенности в благополучном будущем для потомков! История – хороший учитель, но у неё бывают плохие ученики. Еще говорят: войны выигрывают учителя. Вот только какие учителя у наших детей и внуков?!

Папу очень огорчало то, что, чем дальше уходят от нас события самой кровопролитной войны, тем сильнее они искажаются. Рассказывать правду о ней – один из главных смыслов жизни ветеранов-фронтовиков, считал мой отец. Он многое сделал для того, чтобы оставить потомкам достоверный рассказ о событиях прошлого века, участником и очевидцем которых был сам. Три тома его воспоминаний посвящены Великой Отечественной войне. Он писал о ней статьи в «БН», отвечал на вопросы в молодежной аудитории. Сейчас, когда военная история страны фальсифицируется, а участники и очевидцы тех давних событий покидают нас, как никогда важно продолжать нести правду о военном прошлом нам, наследникам поколения победителей. Нельзя допустить, чтобы вражеская пропаганда увела наших внуков и правнуков в дебри лжи и небылиц. Нужно не бороться с нашим прошлым, а завоевывать будущее!