ИХ НАЗЫВАЛИ СМЕРТНИКАМИ
0
2179

В прошедшем феврале бронницкие воины-интернационалисты отметили круглую памятную дату — 30-летие вывода советских войск с территории Афганистана. В этой связи хочется еще раз вспомнить о нашем земляке — коренном бронничанине, человеке, который сам в советских 80-х побывал «за речкой», который, рискуя жизнью, обрел свой взгляд на всё произошедшее в то время на той необъявленной, но очень жестокой войне...

Когда он вспоминает свою армейскую биографию и белое солнце Афгана, возникает желание снова проехать по тем обрывистым горным дорогам, куда он попал в далеком 1981-м. Увидеть незабываемые места, вспомнить сослуживцев, особенно тех, кто остался там навсегда… Много лет спустя, бронничанин Александр СОЛОМЕНЦЕВ, спокойный, рассудительный человек, рассказал автору этих строк все, что помнил о той давней командировке «за речку» без прикрас и героического пафоса, как о самой обычной военной двухлетке за границей. Правда, отмечая при этом, что их, сидящих в армейских автомашинах-тягачах, называли «смертниками за стеклом». Большая, незащищенная кабина идущего в колонне грузовика, в отличие от бронемашины, открыто простреливалась со всех сторон…

Его дед, колхозный комбайнер, проехал за рулем полуторки всю войну. С автомобильными «колесами» была связана и биография отца: офицертранспортник отдал армейской службе немало лет. Сначала на 38-м заводе, затем, окончив автомобильное училище, служил на испытательном полигоне, позже — в 21 НИИИ. Александр Михайлович — коренной бронничанин. Здесь вырос, учился, отсюда в 1971 году поступил, как и отец, в то же автомобильное училище и закончил его с красным дипломом. Толкового выпускника направили в Дмитров, в 4-й отдельный автополк.

Начинал командиром взвода, затем ему доверили роту. С начала афганской компании в полку, где он служил, стали формировать автобат для отправки в Демократическую Республику Афганистан. Скомплектовали три роты, в каждой по 60 автомашин-тягачей, а также — по 70 солдат вместе со всем необходимым материальным и ремонтным обеспечением. Отбирали самых подготовленных. Причем многие тогда рвались туда, как в увлекательную загранкомандировку. Соломенцева отправили во втором эшелоне, в ноябре 1981-го. Он служил в должности командира автороты в составе 134-го отдельного автомобильного батальона 59-й бригады 40-й армии.

— Перед командировкой мою характеристику утверждали на открытом партсобрании, — расказывает Александр Михайлович. — Вопрос стоял так: достоин ли я того, чтобы «выполнять интернациональный долг» и «защищать южные рубежи Родины» или нет. Мы, офицеры-автомобилисты, шли воевать, можно сказать, «по конкурсу». И, поверьте, тогда даже не думали о пресловутых внешторговских чеках, которые нам выплачивали… Да и, к слову сказать, в дальнейшем мы сами убедились в том, что оплата очень мало соответствовала той степени риска, который был тогда на афганской службе…

В 59-й бригаде, которая дислоцировалась в Пули-Хумри, было пять автобатов. Возили дизельное топливо, бензин и авиационный керосин. Он, молодой командир, участвовал в доставке боеприпасов, горючего, ГСМ и других необходимых ресурсов для армейских подразделений, ведущих боевые действия против бандформирований в разных регионах Афганистана. Рота Соломенцева доставляла груз на тягачах с 4х-тонными полуприцепами, на которые ставили емкости с керосином или иным топливом. Колонна под охраной мотострелков транспортировала грузы с основных складов в авиационные и иные части, расположенные в городах Кабул, Кундуз, Газни Баграм, Гардез и Джелалабад.

Как вспоминает мой собеседник, те, кто служил до них, в 1980-м — начале 1981-го, ездили туда свободно, без проблем и все вернулись живыми. Первое время воинственные афганцы еще помнили добрые дела русских: построенную асфальтовую дорогу от Термеза до Кабула, тоннель на перевале Саланг и многое другое.

Позже, с началом кровопролитных столкновений с моджахедами, доброжелательность к пришельцам в военной форме быстро сменилась неприязнью. А потом и откровенно враждебным отношением даже со стороны мирного населения. Началась непримиримая война на дорогах. Доставка, особенно на южных участках транспортных маршрутов практически не обходилась без нападений на колонны.

— Засады и мины поджидали нас всюду — на извилистых горных серпантинах, на «зеленке», вблизи глухих кишлаков, — рассказывает ветеран. — Прямо на глазах внезапно гибли и получали увечья молодые парни, подрывались и горели грузовики, бронетранспортеры, танки из боевого сопровождения… За два года моей службы только из нашей роты 8 солдат были убиты и 30 — получили ранения. Иной раз после очередного нападения даже удивлялся тому, как удалось избежать гибели… Как-то снаряд попал в моторный отсек БТРа, куда я временно пересел, чтобы пробиться к «хвосту» колонны. Машина с еще полными топливными баками загорелась и могла взорваться. Мы вшестером выскочили оттуда через бортовой люк в считанные секунды. До сих пор удивляюсь, как успели…

Однажды засевшие в засаде бандиты обстреляли колонну из гранатометов. Первым выстрелом поразили БТР, который сразу перегородил дорогу идущим за ним грузовикам. Из кабины с криком выскочил молодой прапорщик с белым, как мел, лицом: у него взрывом оторвало почти всю кисть руки. А когда сам Соломенцев выбежал и заглянул внутрь бронемашины, то долго не мог прийти в себя…

Внутри, казалось, все было в крови: кого-то оглушило, кого-то изуродовало… Прямо перед собой на поперечном сиденье он увидел обезображенные взрывом туловища двух бойцов из охраны. Снаряд, насквозь пронзив оба борта, словно огромный тупой нож снес им головы… Уцелел после обстрела только водитель: оглушенный, с белым, как мел, лицом, он долго ничего не мог делать…

Александр Михайлович до сих пор вспоминает о том, какое это ужасное зрелище, когда на узкой горной дороге над пропастью горит «КамАЗ» с 12-ю тоннами керосина. Температура такая, что мощная рама грузовика выгибалась в дугу… Но самое страшное, что пламя от взрыва вот-вот перекинется на соседние емкости… В эти минуты от командира колонны, который отвечал в пути следования за все, требовались предельная выдержка, находчивость и решительность. И офицер день за днем набирался настоящего опыта выживания на этих чужих, таящих смерть дорогах. В минуты опасности страху и растерянности просто не оставалось места. Сразу включалось сознание своей ответственности перед подчиненными, стремление побыстрее вывести колонну изпод удара, спасти как можно больше армейского груза…

Доставляя груз, их колонна 120 км дороги от Кабула до Гардеза прошла лишь за двое суток. Капитан тогда был, как сгусток оголенных нервов: из 30 «КамАЗов» почти половина сгорела в пути. Казалось, все полотно было начинено взрывчаткой — только на одном, самом опасном отрезке в 20 км саперы из группы сопровождения обезвредили 78 крупных пластиковых мин.

Причем, миноискатели их не обнаруживали. Те, кто медленно следовал впереди колонны на БТРе, до рези в глазах всматривался в любую лунку на полотне… Но подрывов все равно избежать не удалось. Водители сгоревших грузовиков получили тяжелые ранения… Возвращаться порожняком, как он вспоминал, было безопаснее: и нападали реже, и машины без топлива так страшно не горели…

За отвагу и мужество, проявленные при выполнении заданий командования, капитан Соломенцев был награжден орденом Красной Звезды. А после командировки продолжил службу в гвардейской Таманской дивизии зампотехом дивизиона, а затем — на автополигоне НАМИ. В запас ушел в 1995 году, в звании подполковника. В новом веке у бывшего офицера была уже очень мирная должность — он не один год сидел на приеме объявлений и рекламы в популярном столичном издании — газете «Из рук в руки».

Многое вспомнил о той давней войне мой собеседник. Откровенно упомянул и о ее темной, мало кому известной, «изнанке». О дембелях-наркоманах, о воровстве в армии и еще о многом, чего не принято было тогда говорить даже в своей среде. Иные дельцы в погонах умудрялись наживаться на той войне, бойко приторговывая водкой, сигаретами, керосином… И те, кто были при должностях, даже сделали на той войне немалые деньги...

Впрочем, для Соломенцева, как и для его деда и отца, для всех честных офицеров, воинская честь и доброе имя — гораздо более значимые понятия. Потому его Афган — это боль о павших и честная память о двух самых трудных армейских годах, которые он, несмотря ни на что, отслужил достойно.

Воспоминания записал Валерий НИКОЛАЕВ

 

Назад
Авторизуйтесь, чтобы оставить комментарий