БРОННИЦКИЙ ЛЕТОПИСЕЦ
0
Автор(ы):
1290
«Все люди любознательны с колыбели. Одни в большей, другие в меньшей мере», — изрек в свое время один из великих. Для бронничанина Алексея Алексеевича Латрыгина интерес ко всему новому, к людям, к своему городу прошел через всю жизнь и стал путеводной нитью на всех переломных этапах биографии. В этом году ему исполнится 70 лет. Все это время он прожил в Бронницах, сумел стать известным, уважаемым в городе человеком, знатоком своего дела. Вот уже более четырех десятилетий Латрыгин — бессменный руководитель кинофотолаборатории 21 НИИИ. Как и в прежние годы, он остается главным хроникером жизнедеятельности ученых, испытателей и всего коллектива, который в октябре будет отмечать свой 50-летний юбилей.
Конечно, нынче институт, как и иные научно-испытательные центры российской армии, переживает не лучшие времена. Меньше стало разработок, а значит меньше хлопот и командировок у него и его коллег. А в свое время он — оператор по призванию, уникальный в своем деле специалист, без преувеличения, исколесил весь Советский Союз. Снимая на пленку процесс испытания новых моделей машин, Алексей Алексеевич проехал тысячи километров по трассам и бездорожью, по непроходимым болотам и ухабам. Сопровождал испытателей на заснеженных перевалах Кавказа и Памира, преодолевал вместе с ними зной среднеазиатских пустынь и пронизывающие сибирские морозы. С кинокамерой в руках Латрыгин побывал даже на Семипалатинском ядерном полигоне, своими глазами увидел, какая страшная участь может постичь человечество, сам пострадал от губительной радиации…
Но многолетний труд в 21 НИИИ — важная, но не единственная составляющая латрыгинской биографии. Многие горожане заслуженно называют его бронницким летописцем. В солидном домашнем фотоархиве сторожила собрано немало уникальных по своей исторической значимости снимков различных городских зданий, известных людей, событий, которые происходили в Бронницах в разные годы. Латрыгин сам, как ходячая энциплопедия городской жизни различных периодов. Что-то пережил сам, но еще больше узнал от своих предшественников. Он часами может рассказывать интереснейшие истории, связанные с повседневным бытом и заботами бронничан в довоенное, военное и послевоенное время, об укладе и традициях нашего города А еще Алексей Алексеевич вот уже не один год сотрудничает с нашей редакцией «БН», он — автор почти ста опубликованных статей о Бронницах, которые изданы отдельной брошюрой. Сама его работа и творчество — это сгусток подлинной истории. А это такая редкая и нужная людям вещь, что ею надо очень дорожить.
Каждый человек начинается с детства: с первых шагов по земле навстречу материнским рукам и первой буквы, произнесенной следом за школьным учителем. Шестилетний Алеша пошел в первый класс в 1941 году. В ту суровую пору военная канонада уже подошла к Подмосковью. Но даже, когда над Бронницами стали все чаще пролетать чужие самолеты с черными крестами на крыльях, занятия в «красной» школе, где он начал учебу, не прекращались. Неподалеку вырыли глубокую траншею, где школьники прятались во время воздушной тревоги. «Если летят со стороны Рязани, прижимайтесь к этой стене, а если с запада — вот к этой…» — всякий раз наставляла первоклашек учительница. Впрочем, любопытный Алеша, несмотря на предупреждения старших, часто высовывал голову из траншеи. Иногда «мессеры» пролетали прямо над крышами домов и глазастый мальчишка замечал даже лица пилотов в летных шлемах…
Вокруг Бронниц очень густо размещались части ПВО, которые противостояли рвущейся к Москве воздушной армаде. И натыкаясь на плотную завесу огня, «юнкерсы», случалось, прямо с высоты сбрасывали свой бомбовый запас на зенитчиков. Земля от близких взрывов, казалось, ходила ходуном, а горожане подолгу скрывались в своих примитивных домашних бомбоубежищах. Однажды Алеша с ужасом увидел огромные языки пламени над горящими стогами у речной поймы. Сброшенные на город «зажигалки» тогда уничтожили почти весь запас заготовленного на зиму сена… Но и в годину испытаний, жизнь у бронничан все равно шла своим чередом. А дети, несмотря ни на что, продолжали учиться. Только с каждым месяцем все больше взрослого населения уходило на фронт…
В сорок третьем, когда призвали отца, многодетной семье Латрыгиных стало особенно тяжело. Все хозяйственные и иные заботы навалились на мать. Быстро взрослеющий Алеша уже тогда понимал, как нелегко им прокормиться, имея только скудные карточные пайки и несколько фруктовых деревьев на дворовом участке. И старался во всем помогать постоянно хлопочущей по хозяйству матери, удивляясь при этом, как она похудевшая от постоянного недоедания, все успевает. С наступлением долгожданной летней поры они, как и все, переходя на «подножный прикорм», часто ходили в лес за щавелем, ягодами, грибами. Он и сейчас, через 60 с лишним лет может назвать до полусотни наименований различных трав, ягод и злаков, которые в голодное военное лихолетье они употребляли в пищу. Но унынию и безысходности Латрыгины не поддавались никогда. На уроках от голода часто кружилась голова. А дома дети забывали обо всем, слушая материнские рассказы, стихи русских поэтов, которых мать знало множество. А как она умела петь народные песни!…
Много позже, уже после смерти матери, Алексей часто вспоминал, насколько заботливым, интеллигентным, истинно верующим и располагающим к себе человеком, она была. Как достойно смогла пережить войну, голод и лишения, пришедшую «похоронку» на отца без вести пропавшего в сорок третьем на Курской дуге… И вполне осознавал, сколь многое в своем характере и наклонностях он перенял от самого близкого человека. Казалось бы, что такое по нынешним меркам ее образование — пять классов церковно-приходской школы? Но прочные, разносторонние знания, которые там давали, помноженные на природный ум, позволяли ей помогать своим детям даже, когда они учились в старших классах.
С юных лет Алексей увлекался многим. Благодаря школьным учителям, заинтересовался литературой, физикой, ботаникой, научился играть на многих музыкальных инструментах. Садоводством, скрещиванием различных саженцев занимается до сих. Но особенно влекло его к технике, кинофотоаппаратуре, музыкальным инструментам…Даже под спудом прожитых десятилетий, множества больших и малых событий, которыми была заполнена его жизнь, он хорошо помнит, когда в первый раз взял в руки настоящую «лейку», аккордеон, собрал маленький радиоприемник, научился «крутить кино», а потом самостоятельно снимать фильмы. Здесь он все схватывал, что называется, на лету. И очень редко бросал начатое на полпути, всегда совершенствовал свои навыки, превращал свое увлечение в полезную и нужную людям дело.
Только единожды Алексей «перешагнул через себя»: сбежал из столичного военного училища, куда его приняли без экзаменов из-за погибшего на фронте отца. Слишком уж жесткой и ненужной показалась не по годам смышленому мальчишке-подранку казарменная муштра… А работать начал с 17 лет, раньше многих сверстников. Устроился помощником киномеханика в клуб одной из воинских частей. Нужно было помогать матери, заботится о сестрах и младшем брате. Десятилетку закончил в вечерней школе. Все, чему научился в молодости, что знал и умел, пригодилось ему во время армейской службы на Севере. Ведь хорошие, знающие свое дело киномеханики, были тогда, что называется, нарасхват. В подчинении ефрейтора Латрыгина, быстро освоившего все оборудование клуба танковой бригады, было 8 человек. В его ведении находились не только клуб, но и радиоузел, почта, библиотека. И все 3 года службы он поддерживал свое хозяйство в образцовом порядке. А когда демобилизовался, в Бронницах его уже ждали…
Он вернулся в клуб 21 военного института и трудился там до 1962 года. За это время произошли, пожалуй, самые главные события и в личной жизни киномеханика Латрыгина. У него появилась любимая девушка Валентина — работница Бронницкого промкомбината. Полгода спустя, она стала его женой, а еще через год в их семье появился сын-первенец Саша. Судя по воспоминаниям, жизнь молодой семьи мало чем отличалась от сотен таких же, как они, бронничан. Как и другие, она испытывала трудности с жильем, нехватку многих нужных в быту вещей. И после рождения дочери Тани они еще многие годы ютились в коммуналке. Но как бы трудно ни приходилось, никому не жаловались на житейские тяготы и невзгоды. В те годы люди жили общей надеждой на лучшее будущее…Алексей постоянно повышал квалификацию, успешно окончил курсы операторов при ВГИКе. А потом произошло еще одно судьбоносное для него событие: он перешел на работу в кинофотолабораторию института. Началась новая интересная жизнь, с частыми командировками и съемками, новыми встречами, знакомствами и впечатлениями…
Огромный грибообразный смерч от взрыва 10-килотонной бомбы, поднялся до самого неба. И подобно чудовищному монстру, разрастался над казахстанской степью, испепеляя все вокруг себя… В эпицентре были размещены испытуемые образцы зданий, различной военной техники и автомашин, с которым была связана работа 21 НИИИ. Даже за 10 километров от взрыва, глядя через плотный светофильтр кинокамеры на обугленные и оплавленные останки, Латрыгин убеждался, какое перед ним страшное по своей разрушительной силе оружие. Он вдруг с ужасом вспомнил войну и представил этот смертоносный «гриб» над знакомыми с детства куполами церквей и храмов, над тихими улочками родного города. Страшно было даже подумать, что кто-то из державных амбиций сможет когда-нибудь нажать на ядерную кнопку…
Мало кто из находящихся тогда на ядерном полигоне понимал, сколь коварна и губительна для всего живого радиация. Никаких дозиметров не было и в помине. Все командированные получили огромные дозы облучения. Многих уже давно нет на свете… Позже, когда стали беспокоить частая головная боль, сильное внутриглазное давление и болячки на теле, Алексей понял, в какую переделку попал. Медики уже не могли вернуть загубленного не по своей вине здоровья. А из-за неудачной хирургической операции он стал очень плохо видеть левым глазом… Иной бы со временем, как это нередко бывает, зациклился на своих недугах, обиделся на все и на всех. Но не таким человеком оказался Латрыгин. Даже в самые трудные для себя моменты, он никогда не опускал рук, все так же, с интересом брался за любое задание. Все так же колесил по необъятному Союзу вместе с испытателями техники, из года в год, запечатлевая на фото и кинопленку машины, события, людей, пополняя солидный институтский и собственный архив все новыми и новыми материалами.
С некоторых пор он, собрав немалую даже для сторожила архивную «коллекцию», стал излагать свои воспоминания о прожитом на бумаге. Его простые, на первый взгляд незамысловатые, но зато очень искренние и душевные рассказы — правдивый взгляд очевидца и сторожила, по-настоящему дорожащего историей родного города. «Не забывайте свое прошлое! Оно уникально и неповторимо. Дорожите тем добрым и хорошим, что было в нем! » — звучит за строкой каждого латрыгинского рассказа, за каждым его фотоснимком. Многое умея в жизни, он так не смог подобно иным нынешним ловкачам, научиться извлекать ощутимую материальную выгоду из своей профессии и способностей. Не нажил себе ни особняка, ни иномарки и прочих примет обеспеченной старости. Как и его ровесники, воспитанные на идеалах ушедшей эпохи, продолжает честно трудиться. Ведь нынешняя, нищенская пенсия никак не обеспечивает достойной жизни. Впрочем, работа, когда она по душе, не бывает в тягость. Хватило бы только здоровья и сил… А что касается главного дела его жизни, то современники и, тем более, потомки еще не раз скажут Алексею Алексеевичу Латрыгину спасибо. За уникальный личный архив, за любовь к своему старинному городу, за бескорыстный труд бронницкого летописца.
Валерий ДЕМИН

 
Назад
Авторизуйтесь, чтобы оставить комментарий