Бронницкие НОВОСТИ

Начну с того, что вышеназванная тема – одна из важнейших в нашей исследовательской работе. На основе обнаруженных архивных документов подготовлены доклады для выступлений на конференциях, которые регулярно проводятся сотрудниками музея. Перечислю лишь некоторые из них: «Им заперт путь возвратный» (Тарутинский манёвр и его значение), «О некоторых российских полководцах Отечественной войны 1812 года», «Вспоминая забытые имена (участие дворян Бронницкого уезда в Отечественной войне 1812 года), «Город Бронницы и его жители в 1812 году», «Партизанское движение в Бронницком уезде в 1812 году», «Боровской курган как памятник истории и его роль в 1812 году», «Бронницы – тыловой центр русской армии», «Нам поёт златая лира, гордо певшая войну», «М.А.Фонвизин – участник Отечественной войны 1812 года», «Французы в Бронницах и окрестностях», «Формула победы в Бронницком уезде». Бронницкому ополчению в 1812 году тоже было посвящено исследование. Здесь впервые был опубликован список ополченцев в количестве 2331 человек. Были и другие публикации, дополняющие тему «Бронницы и Бронницкий уезд в 1812 году».

В дальнейшем поиски сведений по вышеназванной тематике продолжились. Хотелось отыскать как можно больше подробностей о той славной и героической эпохе, о месте города Бронницы в происходящих в то время событиях. И такие свидетельства были найдены главным образом в опубликованных источниках. Еще раз напомню о том, почему город Бронницы и Бронницкий уезд оказались на короткое время в центре событий и упоминаются и в официальной переписке, и в мемуарах. Причиной тому стал фланговый марш-манёвр русской армии, названный Тарутинским. Он был предпринят Кутузовым после оставления Москвы. И ценность найденных подробностей в том, что по ним можно проследить, как рождалась идея великого русского полководца спасти армию, «спрятать» ее от неприятеля.

Можно проследить по документам весь этап подготовки к марш-маневру, в которых упоминается город Бронницы. Так, 1 сентября 1812 года, находясь под Москвой, генерал-фельдмаршал М.Б.Барклай-де-Толли писал генерал-губернатору Москвы, графу Ростопчину: «Из отношений светлейшего князя уже должно быть известно вашему сиятельству, что армии выступают сего числа ночью двумя колоннами, из коих одна пойдет через Калужскую заставу и выйдет на Рязанскую дорогу, по коей будет следовать, а другая колонна пойдет через Смоленскую заставу и выйдет на Владимирскую, отколь должна повернуть на Рязанскую дорогу, которою будет продолжать свой марш». Как видно, в те дни Барклай-де-Толли тогда еще не знал, до какого пункта обе колонны будут двигаться по Рязанской дороге и что задумал Кутузов.

Очень красноречиво о периоде ожидания солдат и офицеров русской армии, о своих дальнейших действиях свидетельствует в своей «Выписке из дневника 1812 года, сентября 3-го и 4-го дня» современник А.С.Пушкина, приятель его по южной ссылке – И.П.Липранди. Историк А.Г.Тартаковский, исследователь мемуарного наследия Ивана Петровича Липранди, отметил, что «Выписка» – источник, не имеющий аналогов в свидетельствах современников об этом историческом эпизоде 1812 года, ибо дневниковых записей о нем других очевидцев не сохранилось». Дело в том, что сразу же после оставления Москвы стало известно, что армия движется дальше по Рязанской дороге на Бронницы.

Это подтверждала и первоначальная диспозиция войск на 5 сентября, которую начали диктовать в 4 часа дня 4 сентября. Но в 7 часов вечера того же числа было вдруг объявлено решение двинуть армию после переправы через Москву-реку у Боровского перевоза на Калужскую дорогу. Это оказалось неожиданным для большинства корпусных командиров. То есть до последнего момента никто ничего не знал. Именно эту обстановку изнутри и показывает в «Выписке из дневника 1812 года, сентября 3-го и 4-го дня» свидетель данных событий И.П.Липранди. В этом документе город Бронницы упоминается шесть раз. Приведём отрывки из дневника в их последовательности.

«…Между тем вагенмейстеры сказали нам, что им велено идти на Бронницу, лежащую далее по Рязанской дороге, и остановиться в пяти верстах не доходя до оной…».

«Вскоре объявили нам тоже и несколько рот резервной артиллерии, получившей приказание идти к Броннице, куда, как говорили, направится и Главная квартира. Наконец, в 7 часов приехал штабс-капитан Гартинг, объявив причиною запоздания то, что они выбирали позиции, были почти в Броннице…».

«Последовав за Гартингом, мы нашли Толя саженях в ста по дороге,– тут он указал нам позицию, мой корпус был разорван почти пополам большою дорогою; нам приказано первую линию иметь развёрнутым фронтом, вторую в колоннах, артиллерию предоставлено расставить по удобству; тяжести отправить в 4 часа по полудни к Бронницам…».

«Тут объявили нам, что фельдмаршал остановился на ночлег тут же в деревне, а только одни тяжести отправляются к Бронницам».

«Бологовский виделся с Коновницыным и говорил, что он полагает движение армии в полночь. Толки были различны: одни говорили, что мы отойдем только до Бронницы и что когда Наполеон перейдет Москву-реку у Боровского перевоза, то ударим на него всеми силами, чтобы прижать к реке. Другие – что будем идти до Рязани, но никто решительно ничего положительного не сказал…».

4 сентября в 4 часа дня обер-квартирмейстеров собрали писать диспозицию. «Под диктовку полковника Хоментовского обер-квартирмейстеры записали: «В 11 часов вечера сего дня армия выступает левым флангом…на Бронницу, отправив за три часа квартиргеров для принятия позиции, которым и собраться при резервной артиллерии. Тяжести». Таким образом, мы видим, что все предполагали, что поедут к Бронницам, а затем, возможно, на Рязань, но никто не думал, что направление движения армии изменится. В таком секрете держал Кутузов свой судьбоносный план.

«В час ночи… 5 сентября», по словам Липранди, армия неожиданно получила совершенно новый приказ. «Когда я принес к корпусному командиру диспозицию, он и никто из бывших (в помещении – прим. авт.) не ожидал перемены пути. Бологовский тотчас подал карту, и мы увидели, что это направление на Подольск».

Толки среди офицеров, переданные так колоритно и живо Липранди, подтверждаются официальными документами Главной квартиры российской императорской армии и прежде всего перепиской Кутузова с высшими воинскими начальниками. Например, о своих намерениях он сообщает барону Винцингероде 3 сентября 1812 года: «Намерение моё есть сделать завтра (то есть 4 сентября – прим. автора) переход по Рязанской дороге; потом другим переходом выйду я на Тульскую, а оттуда на Калужскую дорогу в Подольск. Сим движением я надеюсь привлечь на себя всё внимание неприятеля, угрожая с тылу. Подольск есть такой пункт, где я надеюсь найти позицию, и где мне можно будет подкрепить себя…». И по поводу обозов армии действительно было письменное распоряжение из Главной квартиры 3 сентября 1812 года: «Весь обоз армии немедленно отправить до города Бронницы. Обозы помещиков идут по Касимовской и Каширской дорогам».

В диспозиции 1-й и 2-й армий на 5 сентября опять упоминаются обозы: «Лёгкой обоз армии, состоящий из сухарных и лазаретных фур, идёт от Бронницы до села Растунова…». А 5 сентября начальник главного штаба А.П.Ермолов передал следующее распоряжение фельдмаршала М.И.Кутузова о направлении отхода арьергарда генерала М.А.Милорадовича: «Обозы обоих армий долженствовали по приказанию его светлости находиться в Броннице и оттуда идти собственною дорогою. Но если часть оных находится при армии Вашего превосходительства, то уже лучше иметь их при арьергарде, отправя вперёд, ибо иначе не будет иметь времени отдалиться другою дорогою».

Таким образом, отступив по Рязанской дороге из Москвы, перейдя у Боровского кургана (другое название – Мячковский курган по селу Мячково) через Москву-реку, одна часть армии Кутузова повернула у Чулково, за Боровской курган, а другая часть армии прошла немного вперёд по Рязанской дороге и повернула у Синьково.

На Рязанской дороге по приказу Кутузова Милорадович оставил два казачьих полка под командованием полковника И.Е.Ефремова. Они должны были изображать отступающую армию. И французы поверили в этот обман. Один из французских офицеров, К.Ю.Калачковский, красноречиво написал о хитрости Кутузова: «Мы шли Рязанским трактом на Панки и Бронницы. Наше движение освещалось заревом пожара Москвы». Далее он вспоминал: «Между тем Кутузов своими передвижениями на Рязанском тракте совершенно сбил с толку короля Неаполитанского. А именно: 4-го(16-го) (сентября-примеч. автора) он перешёл Москву-реку под Мячковом и под заслоном реки Пахры, вернулся обходным движением к Подольску. Отсюда 7-го(19-го) числа он прошёл под Красную Пахру на старом Калужском тракте и оказался на позиции, оставив против Мюрата корпус, составленный из кавалерии и казаков для наблюдения за движениями Неаполитанского короля. Король Неаполитанский, не зная об этом важном движении, подошёл к Бронницам и там расположил свою штаб-квартиру».

Но вскоре французы обнаружили, что казачьи полки и 60-тысячная русская армия бесследно исчезли. Получив приказ от Наполеона, Неаполитанский король пустился из Бронниц догонять противника к Подольску. Однако, русская армия к тому времени уже была на Калужской дороге у Красной Пахры.

Жители окрестных деревень, находившихся вдоль Рязанской дороги по направлению к Коломне, узнав о приближении французов, покидали родные дома, нажитое имущество и уходили в леса и в Коломну.

Одним из подтверждений сказанному может послужить отрывок из памятных записок писателя И.И.Лажечникова. Он писал: «Казаки прискакали с вестью, что французы скоро появятся. В казённом селении Новлянском, на противоположном от нас берегу Москвы-реки, ударил роковой набат. Это был народный сигнал зажигать свои дома. К счастью, тревога тотчас оказалась ложной, и селение уцелело. Но как неприятель действительно перешёл уже Бронницы (в 27-ми верстах от нас), то мы и решились подобру – поздорову выбраться из своего гнезда… Перед Коломною присоединился к нам огромный караван помещиков с их домочадцами… Мы приехали в Коломну».

Подведём итог вышесказанному. Найденные документы и свидетельства ещё раз подтвердили, что небольшой уездный город Бронницы оказался на короткое время (примерно две недели сентября) в самом центре происходящих событий. Он стал не только пунктом раздачи продовольствия для армии, пунктом раздачи хлеба и сухарей раненым, проходившим и проезжавшим через город, но и местом приёма всего обоза русской армии. А ещё через наш город тогда нескончаемой вереницей шли и ехали жители Москвы, убегая от неприятеля, далее в Коломну, а потом в Тамбов, Рязань и другие места. Бронницы, благодаря предпринятому Кутузовым обманному манёвру, оказались в руках неприятеля. Более того, здесь французы расположили свою штаб-квартиру. Найденные сведения, до этого нам неизвестные, дополнили наши знания о нашем старинном городе в один из героических периодов истории России.