Бронницкие НОВОСТИ

– Всем известно, что очень многое в характере и жизненных предпочтениях передается нам от родителей и от всего того, что называется малой Родиной, – начала свой рассказ о покойной матери, приходившая в нашу редакцию в 2014 году пенсионерка Галина Сергеевна (по мужу) Зябкина. – Моя мама появилась на свет в 1922 году в подмосковном селе Шарапово, в семье довольно известного в наших краях человека. Мой дедушка – диакон сельского Троицкого храма Дмитрий Васильевич Кедроливанский – уважаемый среди сельчан священник. Он, как и многие служители церкви, жестоко пострадал в разгар сталинских полит­репрессий и позднее был причислен к лику святых российских новомучеников. Моя мама была одной из пятерых его детей. Ей с детства привили стремление к знаниям, к справедливости и человеколюбию. Уже после окончания семилетки, в 1936 году, мама твердо решила, кем станет в дальнейшем, и поступила в Егорьевское педагогическое училище.

Довоенные 30-е годы были чрезвычайно трудными для всех Кедроливанских: в стране, где укоренялась советская власть и непримиримый гос­атеизм, усиливались гонения на церковь и на всех служителей религиозного культа. Сначала их семью выслали якобы за неуплату налога в г.Козлов (ныне Мичуринск).

А после возвращения из ссылки в с.Шарапово отца Дмитрия сразу арестовали и увезли в Егорьевск, затем с группой других арестантов отправили в Москву, в Бутырскую тюрьму. Участь его в то время жестокой классовой борьбы была предрешена: 17 февраля 1938 года тройка НКВД по Московской области приговорила Д.В.Кедроливанского к высшей мере наказания.

Вместе с 17-ю другими священниками Дмитрий Васильевич был расстрелян на печально известном Бутовском полигоне НКВД. Не обошли гонения и 16-летнюю Клавдию: как дочь врага народа она была сразу же отчислена с 3-го курса педучилища. Хорошо успевающая по всем предметам (при этом очень принципиальная и решительная) девушка сочла приказ об отчислении несправедливым и сразу написала письмо самому Сталину. Трудно сказать: дошло ли её послание до адресата в то непредсказуемое время… Но, как нам рассказали, случилось невероятное: дочь репрессированного дьякона смогла «достучаться до небес». Через неделю с самого верха пришел ответ, и её восстановили на своем курсе.

– В 1940 году мама – выпускница педучилища, – получив диплом, была направлена на работу учителем начальных классов в Салтыковскую сельскую начальную школу тогдашнего Бронницкого района, – продолжила своё повест­вование Галина Сергеевна. – Здесь её, молодого педагога, и застало начало Великой Отечественной войны. Несмотря на несправедливо жестокую участь отца и обиды на власть, моя мама, как и многие её сверстники, стремилась на фронт – хотела защищать свою Родину с оружием в руках. Она даже окончила курсы ворошиловских стрелков – научилась метко стрелять. Но в действующую армию по независящим от неё причинам не попала.

Зато вместе со всеми педагогами стала активной участницей трудового фронта. Весь военный период она со своими учениками в свободное и каникулярное время, не покладая рук, работала в поле. Учитель и школьники, как могли, помогали местным хозяйствам обеспечивать необходимыми сельхозпродуктами сражающуюся Красную Армию. При этом школа и общественно полезная работа отнимали всё её личное время. К слову, Клавдия Дмитриевна очень любила детей и дважды пыталась создать семью: её первый муж (отец рассказчицы) был офицером-пограничником и в числе первых, находясь в легендарной Брестской крепос­ти, встретил германское нападение... А от второго её брака уже в послевоенный период родился брат Галины Сергеевны.

Рассказывая о школьных буднях того сурового периода, важно отметить, что Клавдия Дмитриевна с молодых лет постоянно совершенствовалась в избранной раз и навсегда профессии. Причем она занималась не только обучением малышей, не только давала им основы школьных знаний, но и способствовала развитию детского кругозора, правильному воспитанию своих юных учеников. Она активно участвовала в организации всех школьных праздников, регулярно вывозила своих учеников на экскурсии в столицу. Причем машину для поездок им безотказно давал председатель колхоза за помощь школьников в полевых работах.

Чем могли помогали учительнице и родители учащихся: проводили вместе с детьми ремонт в классах, сообща благоустраивали школьный двор. Словом, за период своего учительства в Салтыковской школе Клавдия Дмитриевна сумела заслужить уважение всех сельчан. Помимо педагогической деятельности её постоянно избирали в депутаты сельсовета и члены ревизионной комиссии правления колхоза. Так уж вышло, что по семейным обстоятельствам опытный учитель со стажем в дальнейшем перешла на работу заведующей Фединской начальной школы. Там она добросовестно проработала еще 14 лет. До тех пор, пока эту сельскую школу не закрыли из-за «недокомплекта» местных учеников, и тогда Клавдия Дмитриевна была переведена в Люберецкий район.

– Надо сказать, что и в годы своей молодости, и в послевоенный период мама не переставала думать о своем безвинно погубленном в довоенный период отце, – рассказывала Галина Сергеевна. – Несмотря на допущенную в отношении нашей семьи несправедливость, ни мама, ни её сестры и братья не озлобились на советскую власть. Все стремились твердо придерживаться отцовского завета: жить честно, трудиться добросовестно, почитать старших и любить детей. Всё потомки репрессированного священника выросли достойными людьми.

И, конечно же, все с удовлетворением восприняли реализуемые с начала 90-х годов прошлого века меры по реабилитации жертв политических репрессий. Именно в тот период Д.В.Кедроливанский был полностью посмертно реабилитирован, и с него сняли все надуманные обвинения. Более того, расстрелянному священнику воздали должное и по церковной линии. Постановлением Священного Синода Русской Православной церкви от 6 октября 2003 года он был причислен к лику святых российских новомучеников для общецерковного почитания.

Долгая и плодотворная жизнь Клавдии Дмитриевны как большая, содержательная книга. В ней всего было вдосталь: и суровых испытаний, и бытовых тягот, и самоотверженного труда, но в тоже время простого женского счастья и житейских радостей. Даже после завершения своего более чем весомого педагогического стажа, педагог-ветеран войны и труда еще 18 лет безотказно работала воспитателем в детском санатории в поселке Малаховка. А в дальнейшем еще не один год трудилась в Люберецком госстрахе. Причем, даже несмотря на свой очень почтенный возраст, делала всё и всегда по-прежнему на совесть и с душой. Лишь в последние два года жизни здоровье Клавдии Дмитриевны резко ухудшилось. Она, как могла, противостояла возрастным недугам, но февраль 2014 года стал последним этапом её биографии.

Говорят, что даже покинув этот мир, человек живет, пока его помнят, помнят его дела и поступки. И дольше всего, наверное, такая память сохраняется об учителях, тех людях, которые дают нам знания на самом первом этапе нашей жизни. В памятный год у могилы Клавдии Дмитриевны в д.Федино, наверняка, соберутся все её близкие родственники – дети, внуки, оставшиеся в живых коллеги и друзья. И, может быть, придет и кто-то из её давно поседевших, прежних учеников-первоклашек. Пришедшие обязательно положат к надгробию живые цветы, скажут нужные слова, по-хорошему помянут свою покойную наставницу. И не только потому, что так принято. Клавдия Дмитриевна всей своей многолетней, честно прожитой жизнью заслужила долгую и светлую Память.